Почему он должен был явиться именно теперь, думала Элисон. Ей было необходимо время, чтобы Дэвид привык к мысли, кто такая Филиппа на самом деле. Но времени у нее и не оказалось. Днем открытые ворота и опущенный мост давали любому возможность свободно попасть в Рэдклифф, но Осберн учтиво дожидался приглашения. Что им оставалось делать? Они были вынуждены впустить его, оказать ему гостеприимство и сделать вид, что ничего не произошло.
Все это притворство вызывало у нее дурноту. Было несправедливо вмешивать Дэвида в эту историю, и по выражению его лица было видно, что он разделял ее мнение.
– Дэвид? – сказала она тихим извиняющимся голосом.
Дэвид направился к воротам. Он даже не взглянул на нее и никак не отозвался на мольбу в ее голосе.
– Мы должны приветствовать нашего гостя.
– Я тебя умоляю, Дэвид…
Он остановился. Повернувшись к ней, он сжал ее руку. В его взгляде не было и тени нежности. Когда он заговорил, его голос скрежетал, как железо по камню.
– Ты взяла на себя ответственность, приведя Филиппу в мой замок. Я могу только надеяться, что беда минует нас. – Он повлек ее за собой. – Но когда Осберн уедет, мы с тобой поговорим.
У нее мелькнула мысль, что она недооценила силу его ярости, но они уже стояли на мосту.
– Милорд! – приветственно взмахнул рукой Дэвид. – Добро пожаловать в Рэдклифф!
Улыбка вспыхнула на лице Осберна при виде их, и Элисон закрыла глаза, не в силах справиться с порывом гнева и отчаяния.
С его темными волосами и сверкающими глазами Осберн казался воплощением мужественной красоты. Его конь был мастью под цвет его волос. Осберн двигался с кошачьей грацией и был в превосходной боевой форме. С виду это был идеал рыцаря.
Он и его сквайр отделились от свиты и приблизились к Дэвиду и Элисон. Осберн спешился и взял их за руки.
– Стало быть, слухи нас не обманули? – спросил он. – Вы женаты?
– Леди Элисон благосклонно приняла предложение стать моей женой, – любезно отвечал ему Дэвид.
Пальцы Осберна сжали руку Элисон.
– Вам повезло, – сказал он Дэвиду.
– Везение тут ни при чем, – Дэвид учтиво улыбнулся. – Просто я оказался лучше других искателей.
Осберн расхохотался.
– Вы не страдаете избытком ложной скромности!
– Ничуть, – Дэвид высвободил свою руку и жестом предложил ему войти в ворота. – Прошу вас отведать наше угощение. Нам в Рэдклиффе нечасто случается принимать такого почетного гостя, как герцог Фрэмлингфордский.
– Привыкайте, сэр Дэвид. – Пальцы Осберна больно стиснули руку леди Элисон. – Теперь, когда леди Элисон стала вашей супругой, сам король не замедлит пожаловать.
Дэвид взял ее другую руку и поцеловал.
– Да, я женился на национальном достоянии.
– Что и говорить. – Осберн поцеловал ей руку и сказал, обращаясь только к ней: – Но какие у нее холодные пальцы и в такой жаркий день!
Он отпустил ее руку, и бок о бок с Дэвидом они направились во внутренний двор.
Элисон смотрела им вслед. Значит, вот как играют в эту игру мужчины. Притворная вежливость, улыбчивая ложь, показное дружелюбие и под всем этим мучительная для всех правда.
Филиппа жива, она существует.
Сказал ли Эдгар Филиппе о приезде Осберна? Элисон постаралась подальше обойти Дэвида и Осберна, внимание которых, казалось, привлекла конюшня. Она надеялась, что они задержатся около лошадей достаточно долго, чтобы она успела вернуться в башню и спрятать Филиппу.
За спиной у себя она слышала стук копыт. Свита Осберна поднималась на мост. Потом уздечки зазвенели во внутреннем дворе. Ей казалось, что всадники приближаются к ней, преследуют ее. Она оглянулась.
Лошади наступали, вот-вот они ее сомнут. Рыцари усмехались под забралами своих шлемов.
