ресторанчика, и высоким качеством она не блистала. Но Ким не упускала случая повторить: «Или ешь, что дают, или ходи голодным. Выбор за тобой».

Ник проглотил холодный стандартный завтрак, поймал кусочек фрукта, брошенный ему приятелем по имени Монар, и поспешил на улицу, где уже собирались те, кого он про себя называл «ходоками». Иногда к внушительной колонне биотиков присоединялись Зон и другие лидеры, иногда отправлялись в путь без них. Но в любом случае парад должен был продемонстрировать уверенность и силу. И то и другое в криминальной иерархии правителей Омеги являлось залогом влияния.

В данном случае вскоре стало очевидно, что Митра Зон и ее заместитель Расна Вас Катер перемещаются отдельно от остальной группы. По мнению Ника, парад по улицам, проводимый с единственной целью укрепления репутации, являлся большой глупостью. Но Саллус и ему подобные утверждали, что это необходимо, поскольку население Омеги в своем большинстве не было знакомо с «Биотическим подпольем» и организации следовало обеспечить себе соответствующий авторитет.

На этот раз место Ника было в первых рядах колонны, состоящей из двадцати человек, и ему поручили нести шест, увенчанный символом группы в виде молнии. Кое-кто из биотиков называл его магнитом для пуль, поскольку скучающие охранники с крыш зданий нередко выбирали символ мишенью для упражнений в стрельбе. Но Ким заверила Ника, что роль знаменосца весьма почетна. Он не слишком был в этом уверен, однако подчинился приказу, не желая прослыть трусом.

Первым пошел новобранец, за ним шагали Ким и Ник, потом все остальные. Все члены группы обладали биотическими способностями, но большинство рядовых представителей относились к первой или второй категории, следовательно в серьезных схватках больше полагались на общепринятое оружие. Ник, переведенный в третью категорию, да еще с символом в руках, не мог не чувствовать свое превосходство.

Выбранный сегодня маршрут проходил вблизи надежно обороняемого дома, где располагалась штаб- квартира «Экстрасолдат». Эта отлично организованная группа, согласно слухам, контролировала приблизительно двадцать процентов территории. Цель парада состояла в том, чтобы, привлечь их внимание, но не раздражать.

Пуля пробила символ навылет, и шест дрогнул в руках Ника, но в остальном поход прошел гладко. Спустя пятнадцать минут шествия по улицам Омеги биотики наткнулись на гусеничный комбайн. Машина, предназначенная для работы в шахтах, достигала высоты трехэтажного дома и даже без гусениц выглядела весьма внушительно. Доставили сюда это сооружение члены банды под названием «Беспощадные черепа». Некоторые из них заняли позиции вокруг машины. Все в шлемах, стилизованных под черепа, и в средней броне, разрисованной под скелеты.

Ник, привыкший охранять разного рода встречи, ожидал приказа оставаться снаружи. Но, к его немалому удивлению, Ким приказала сложить телескопический шест символа и идти за ней внутрь агрегата. Несмотря на почтенный возраст машины, насчитывающий не одну сотню лет, ее внутренности оказались в удивительно хорошем состоянии. Энергоснабжение было восстановлено, и Ник сумел рассмотреть на переборках надписи на батарианском, как ему показалось, наречии и нанесенные поверх них граффити «Беспощадных черепов».

Миновав несколько узких переходов, Ник оказался в помещении, когда-то служившем грузовым отсеком. Там стояли два стола — один для биотиков и другой для «Черепов». Освещенные сверху столы разделяло трехметровое пространство стального пола.

Ким указала Нику место справа от Зон, точно напротив «Черепа», тоже с символом, представлявшим собой турианский череп на металлическом шесте. Ник не вдавался в подробности церемонии, но был уверен, что Зон и ее помощники подготовили какой-то договор с «Беспощадными черепами».

Их лидер — турианец по имени Сай Тактус — выглядел ужасно. Вся правая сторона лица была покрыта шрамами, как будто от ожога, а правая рука отсутствовала. Вместо нее были имплантированы хромированные щипцы.

— Итак, у нас имеется объект и дата. Остается лишь решить вопрос о разделе добычи. Учитывая, что большая часть грязной работы достанется «Беспощадным черепам», на нашу долю приходится и большая часть трофеев. Я считаю, что соотношение тридцать на семьдесят было бы справедливым.

Зон рассмеялась, и ее голос прозвучал очень резко.

— Мне нравится твое чувство юмора, — сказала она. — Всем известно, с чем нам придется столкнуться. Там полным-полно сильных биотиков. А у тебя сколько найдется? Один? Два? И насколько они сильны? Не слишком, как я догадываюсь. Вот что, Тактус… Я выставлю своего самого младшего ученика против твоего лучшего биотика. Если победит мой человек, мы поделим добычу поровну. Если победа будет на вашей стороне, оставим тридцать на семьдесят. Ну, что ты на это скажешь?

Хромированный захват звонко лязгнул по металлическому столу:

— Бой насмерть. Договорились.

Ник уголком глаза наблюдал за Зон. Заметив, как она нахмурилась, он понял, что азари просчиталась. Она имела в виду испытание биотических способностей вроде тех, которыми постоянно занимались Ник и его друзья. Но у Тактуса было иное представление о состязаниях. А Зон не могла отступать, чтобы не показаться слабой. Значит, кому-то из первой или второй категории придется вступить в драку. Он мысленно пожелал ему или ей удачи. Но в этот момент Зон повернулась и остановила свой взгляд на нем:

— Ник, передай символ Ким, и свои пистолеты тоже. Не затягивай схватку, кого бы против тебя ни выставили. Быстро убей противника.

В голове Ника заметались самые противоречивые мысли. Первым было удивление, что Зон известно его имя. Затем пришло внезапное прозрение: она заранее планировала этот трюк, пообещав выставить самого молодого бойца, полагая, что турианец ошибочно связывает возраст с силой биотика. И наконец, до его сознания дошла мысль об убийстве, от которой внутренности словно сплелись в тугой комок. Ник с нетерпением ждал такой возможности, а теперь вдруг понял, что ему не хочется убивать.

— Уничтожь убийцу, — сказала ему Ким, принимая символ. — И не валяй дурака, это не игра.

Уже через минуту Ник стоял на одном краю пространства, разделяющего столы, а напротив него худощавая саларианка, хотя он ожидал увидеть противника из числа турианцев. Пока он размышлял об этом, саларианка подняла его в воздух и швырнула в стальную перегородку. Удар выбил из него воздух, и Ник упал на пол, бессильно раскрыв рот.

Под одобрительный рев со стороны «Черепов» он попытался подняться на ноги. Донесшийся крик Ким «Убей эту сучку!» заставил его сосредоточиться. Казалось, в его теле переломаны все кости, но логика подсказывала, что этого не может быть, поскольку он смог встать. Какой бы болезненной ни была неожиданная атака, она в некоторой степени помогла — Ник разозлился. И испугался. Будь саларианка чуть сильнее, он уже лежал бы мертвым. Теперь у него имелось две-три секунды, чтобы нанести ответный удар, иначе она снова атакует.

Ник поднял руки, собрал необходимый заряд энергии, чтобы поднять соперницу в воздух, и задержал ее. Затем, когда ее ноги начали беспомощно бить по воздуху, бросил вниз. Саларианка вскрикнула от боли. Она явно сильно пострадала и, поднявшись, не могла в полную силу опираться на одну ногу. Но она не поддалась слабости и снова подняла руки. Ник понял, что у него всего пара секунд, чтобы предотвратить контратаку.

Хорошего «броска» было бы достаточно, однако Ник сильно разозлился и ощущал обращенные в его сторону взгляды. Поэтому он выбрал ударную волну. Быстрые пульсации темной энергии пронеслись по комнате и обрушились на второго биотика серией сокрушительных ударов, сбивших ее с ног. Голова саларианки с отвратительным глухим стуком ударилась о металлический пол.

Мгновенно подскочивший «Череп» пощупал ее пульс, посмотрел на Тактуса и покачал головой. Турианец скривился:

— Ладно, сделка есть сделка. Поделимся поровну.

Но до завершения совещания было еще далеко. Уже после того, как мертвую саларианку вынесли из помещения ногами вперед, Тактус и Зон еще долго обсуждали, как и где будет происходить дележ добычи.

Тем временем Ник, ощутив непреодолимую слабость, был вынужден отказаться от почетной роли знаменосца. Даже после того, как Зон вывела свою делегацию на шумную улицу, тяжесть содеянного все еще давила на его плечи.