— Лучше бы ты так не болтал, — поморщился Чарльз Фрек. — Про Донну. Да и в любом случае грамм кокаина сейчас за сто с лишним долларов продают. У кого они есть?

С трудом сдержав чих, Баррис заявил:

— Я могу выделить грамм чистого кокаина из ингредиентов, которые в делом обойдутся мне менее чем в доллар. Сюда, правда, не входит оплата моего труда.

— Не физдипи.

— Я устрою тебе демонстрацию.

— И где ты эти ингредиенты возьмешь?

— В универсаме 7-11, — сказал Баррис и нетвердо встал на ноги, возбужденно сметая со стола кусочки патти-мелта. — Заплати по счету, — продолжил он, — и я тебе покажу. Я устроил дома временную лабораторию, пока не оборудую себе получше. Сам посмотришь, как я экстрагирую грамм кокаина из самых обычных, легальных ингредиентов, купленных в универсаме 7-11 по общей цене менее доллара. — Он устремился в проход между столиками. — Идем. — Голос звучал настойчиво.

— Ага, — отозвался Чарльз Фрек, забирая со столика счет и следуя за Баррисом. Пиздит, сукин сын, подумал он. А может, и нет. Если вспомнить все химические эксперименты, которые он проделывает, все книги, которые он без конца читает в окружной библиотеке… может, что-то в этом и есть. Подумать только о доходе. О чистой прибыли!

И Чарльз Фрек поспешил вслед за Баррисом, который уже доставал из кармана своего пилотского комбинезона ключи от машины, бодро минуя кассиршу.

Они припарковались на стоянке у универсама 7-11, выбрались из машины и вошли внутрь. Как всегда, у переднего прилавка здоровенный тупой мент прикидывался, что разглядывает порножурнал; на самом же деле, знал Чарльз Фрек, мент проверял каждого входящего, прикидывая, не собирается ли он это место тряхануть.

— Что мы тут возьмем? — поинтересовался Чарльз Фрек у Барриса, который непринужденно шагал вдоль горок из консервов.

— Аэрозольный баллончик, — ответил Баррис. — С соларкаином.

___ Со спреем для загара? — Чарльз Фрек не слишком верил в происходившее, но с другой стороны — кто знал? Кто мог быть уверен? Он последовал за Баррисом к прилавку; на сей раз заплатил Баррис.

Купив баллончик соларкаина, они снова миновали мента и вернулись к машине. Баррис стремительно выехал со стоянки, затем покатил по улице, все быстрее и быстрее, игнорируя все знаки ограничения скорости, пока наконец не остановился перед домом Боба Арктура, у закиданного старыми непрочитанными газетами переднего дворика.

Выбираясь из машины, Баррис забрал с заднего сиденья какие-то штуковины с болтающимися проводами. Чарльз Фрек заприметил вольтметр, другие электронные тестовые приборы, а также паяльник.

— Это еще зачем? — спросил он.

— Работа предстоит долгая и трудная, — ответил Баррис, таща все барахло вместе с соларкаином по дорожке к передней двери. Он отдал Чарльзу Фреку дверной ключ. — И мне за нее скорее всего не заплатят. Как всегда.

Чарльз Фрек отпер дверь, и они вошли в дом. Две кошки и пес с надеждой на них зашумели; они с Баррисом аккуратно отпихнули животных в сторону.

В задней части кухни Баррис оборудовал очень стремную лабораторию, полную бесполезных на вид предметов — бутылок, всякой ерунды и мусора, собранного им на всех окрестных помойках. Со слов Барриса Чарльз Фрек знал, что тот верил не столько в экономию, сколько в изобретательность. Для достижения своей цели, проповедовал Баррис, ты должен быть готов использовать первый же попавшийся в руки предмет. Кнопку, скрепку, часть какой-нибудь фиговины, другая часть которой сломалась или потерялась… Порой Чарльзу Фреку казалось, что эту лабораторию устроила крыса, проводя эксперименты с тем, что ценно только для крысы.

Первым пунктом в плане Барриса значилось достать из-под раковины полиэтиленовый пакет и выпустить туда содержимое аэрозольного баллончика. Он снова и снова давил на колпачок — пока не опустеет баллончик или хотя бы не кончится газ.

— Это бред, — пробормотал Чарльз Фрек. — Полный.

— Кокаин, — не прерывая работы, радостно произнес Баррис, — намеренно смешивают с маслом, чтобы его нельзя было экстрагировать. Но мои познания в химии таковы, что я с абсолютной точностью знаю, как отделить кокаин от масла. — Он принялся яростно вытряхивать в пакет с липкой массой соль из солонки. Затем перелил массу в стеклянную банку. — Я это дело заморожу, — ухмыляясь, заявил он. — Таким образом кристаллы кокаина поднимутся на самый верх, ибо они легче воздуха. То есть, я хотел сказать, масло. Финальный пункт, я, естественно, так просто никому не раскрою — могу лишь заметить, что он включает в себя методологически весьма нетривиальный процесс фильтрования. — Он открыл холодильник, затем морозилку и аккуратно поставил туда банку.

— И сколько эта ерунда там простоит? — поинтересовался Чарльз Фрек.

Достав заблаговременно забитый косяк, Баррис закурил его и подошел к груде электронных тестовых приборов. Он стоял там, размышляя и потирая бородатый подбородок.

— Н-да, — произнес Чарльз Фрек, — но я тебе вот что хочу сказать. Даже если ты получишь из этой ерундовины целый грамм кокаина, я все равно не смогу приспособить его для Донны — чтобы… ну, чтобы взамен к ней в штаны забраться. Это то же самое, что ее купить, — вот к чему все сводится.

— Это обмен, — уточнил Баррис. — Ты оказываешь услугу ей, она — тебе. Самую драгоценную услугу, какую может оказать женщина.

— Донна поймет, что ее купили. — Чарльз Фрек достаточно хорошо знал Донну, чтобы в это врубиться, — она быстро сообразит, в чем тут соль.

— Кокаин усиливает половое чувство, — пробормотал себе под нос Баррис, тем временем располагая тестовую аппаратуру рядом с цефалохромоскопом Боба Арктура — самой дорогостоящей собственностью Боба. — Когда Донна хорошенько нюхнет, она сама будет рада тебе отдаться.

— Блин, приятель, — возмутился Чарльз Фрек. — Ведь ты о девушке Боба Арктура треплешься. Он мой друг. К тому же вы с Лакманом у него живете.

Баррис немедленно поднял лохматую голову. Некоторое время он внимательно разглядывал Чарльза Фрека.

— По поводу Боба Арктура есть много того, — заметил он, — о чем ты понятия не имеешь. О чем никто из нас понятия не имеет. Твой взгляд упрощенный и наивный. Ты считаешь его тем, кем он хочет, чтобы ты его считал.

— Он нормальный парень.

— Ясное дело, — ухмыляясь, закивал Баррис. — Никаких сомнений. Нормальный парень. Один из лучших в мире. Однако я — точнее, мы, те из нас, кто наблюдал за Арктуром остро и пристально, — различили в нем определенные противоречия. Как в плане личностной структуры, так и поведения. В его общих жизненных установках. В его, так сказать, природном стиле.

— Ты что-то особенное нашел?

Глаза Барриса так и заиграли за зелеными очками.

— Что у тебя зенки играют, мне, знаешь ли, как-то ра-ком, — пробурчал Чарльз Фрек. — А что такое с цефаскопом? Чего ты с ним возишься? — Он пододвинулся поближе, чтобы посмотреть самому. Поставив корпус прибора на ребро, Баррис спросил:

— Ты внизу, в проводке, ничего такого не замечаешь?

— Вижу обрезанные провода, — ответил Чарльз Фрек. — И типа кучу коротух. Причем намеренно устроенных. Кто это постарался?

Веселые, хитроватые глаза Барриса по-прежнему поигрывали с особенным восторгом.

— Я уже сказал, что твои дешевые хитрожопые фокусы для меня говна не стоят, — проворчал Чарльз Фрек. — Так кто все-таки цефаскоп раскурочил? И когда? Ты только недавно это обнаружил? Когда мы прошлый раз виделись с Арктуром, он мне ничего такого не сказал. А это позавчера было.

— Возможно, тогда он еще не был готов об этом разговаривать, — предположил Баррис.

— Ладно, хорош грузить, — рявкнул Чарльз Фрек. — Как я понимаю, ты совсем выпал и теперь до