Барнс повернул голову и через плечо произнес:

– Проверьте 7Y3ZRR и убедитесь, все ли в порядке с женщиной. И с мальчиком тоже. Доложите мне немедленно. – Он вновь повернулся к Нику. – Вы ведь не имели в виду ту девушку, что была с вами в одной комнате в типографии на Шестнадцатой авеню? Вы имели в виду вашу законную жену.

– Я хочу знать о них обеих, – ответил Ник.

– Девушка, что была с вами в типографии, чувствует себя замечательно. – Он не стал уточнять, но достаточно было и этого: Чарли выжила. Ник поблагодарил за это Бога. – Нет ли у вас вопросов, которые вам хотелось бы задать, прежде чем мы встретимся с господином Председателем Совета?

– Мне нужен адвокат, – заявил Ник.

– Вы не можете воспользоваться услугами адвоката, поскольку принятое в прошлом году правовое законодательство запрещает законное представительство любого уже арестованного лица. Впрочем, вам в любом случае не помог бы адвокат – даже если бы вы увиделись с ним до ареста, – поскольку ваше преступление по своей природе чисто политическое.

– А в чем заключается мое преступление? – поинтересовался Ник.

– Ношение кордонитской литературы. Карается десятью годами лагерей для перемещенных. Пребывание в присутствии других – известных вам – кордонитов. Пять лет. Пребывание в здании, где нелегальная литература...

– Спасибо, достаточно, – прервал его Ник. – В общем, лет на сорок.

– Согласно букве закона. Впрочем, если вы окажетесь полезны мне и господину Председателю Совета, мы, возможно, могли бы добиться поглощения одним сроком других. Прошу входить. – Он жестом указал на открытую дверь, и Ник молча прошел вовнутрь, в превосходно отделанную канцелярию... впрочем, канцелярию ли? Полкомнаты занимала громадная кровать, и на этой кровати, опираясь на подушки, лежал Уиллис Грэм, верховный правитель всей планеты, а на животе у него покоился поднос с ленчем. По всей кровати была разбросана всевозможная печатная продукция; Ник различил цветовую маркировку доброго десятка правительственных ведомств. Было непохоже, что эти материалы кто-то читал – они выглядели слишком безупречными, новехонькими.

– Мисс Найт, – произнес Уиллис Грэм в лицевой микрофон, прикрепленный к отвислой нижней челюсти, – заберите, пожалуйста, этих цыплят а-ля королевское блюдо – я не голоден.

Стройная, почти безгрудая женщина вошла в комнату и подхватила поднос.

– Не желаете ли... – начала она, но Грэм, махнув рукой, оборвал ее. Она мгновенно умолкла и быстро вышла из комнаты с подносом.

– Знаете, откуда мне приносят еду? – спросил Уиллис Грэм у Ника. – Из местного кафетерия, вот откуда. Какого черта... – Теперь он обращался к Барнсу. – Какого черта я не соорудил специальную кухню для себя лично? Я наверняка сумасшедший. Думаю, я подам в отставку. Вы, Новые Люди, совершенно правы – мы, Аномалы, просто уроды. Мы не из того теста, чтобы править.

– Я мог бы, – сказал Ник, – взять такси до приличного ресторана вроде «Флоры» и прихватить там для вас...

– Нет-нет, – резко оборвал его Барнс.

Грэм повернулся и стал с любопытством разглядывать его.

– Этот человек находится здесь по весьма значительному поводу, – возбужденно проговорил Барнс. – Он не ваш домашний слуга. Если вам нужен ленч получше, пошлите за ним кого-нибудь из вашего персонала. А это – тот самый человек, о котором я вам говорил.

– Ах да, – кивнул Грэм. – Ну, валяйте, допрашивайте его.

Барнс уселся на высокий прямой стул середины 1820-х годов; вероятно, французский. Затем он вытащил диктофон и нажал на кнопку.

Садясь на стул напротив Барнса, Ник заметил:

– Я думал, меня привели сюда для встречи с господином Председателем Совета.

– Так и есть, – подтвердил Барнс. – Председатель Грэм будет время от времени вмешиваться, чтобы уточнить соответствующие детали... не так ли, господин Председатель Совета?

– Ага, – подтвердил Грэм, но мысли его были, казалось, где-то далеко. «Все они вымотались, – подумал Ник. – Даже Грэм. Особенно Грэм. Это все от ожидания – оно подорвало их силы. Теперь, когда “враг” здесь, они слишком обессилены, чтобы реагировать. Если не считать того, – вспомнил он, – что они действительно проделали славную работенку с типографией на Шестнадцатой авеню. Возможно, это уныние не распространилось на нижние уровни полицейской иерархии; возможно, оно охватило только верхушку, где знакомы с истинным положением дел...» – Он вдруг прервал свои размышления.

– Интереснейший материал циркулирует у вас в голове, – заметил Грэм, телепат.

– Да, верно, – ответил Ник. – Я совсем забыл.

– Вы совершенно правы, – сказал Грэм. – Я вымотался. Но я могу быть почти все время вымотанным; работа проводится главами ведомств, которым я полностью доверяю.

– Ваша идентификация, – повторил Барнс.

– 7Y3ZRR, но с недавних пор 3XX24J, – сдался наконец Ник.

– Сегодня вы были арестованы в кордонитской типографии. Вы Низший Человек?

– Да, – ответил Николас Эпплтон. На какое-то время все замолчали.

– Когда же, – спросил затем Барнс, – вы стали Низшим Человеком, последователем этого демагога Кордона с его лживыми публикациями, утверждающими, что...

– Я стал Низшим Человеком, – перебил Ник, – когда мы получили результаты тестирования нашего сына