там прозвище «Русский Лев»… Постоянно побеждал, зарабатывал большие деньги… В девяносто седьмом, в Лос-Анджелесе ему достался очень сильный противник… негр, гражданин США, натасканный бразильским тренером. Да и вес – сто пятьдесят килограмм… В общем – натуральное чудовище! Барсуков, недолго думая, сделал ему инсульт, одновременно, для конспирации, проведя удар кулаком в лицо. Дескать, от него помер… Тамошние судьи в «отсроченной смерти» ни в зуб ногой… Тем не менее они заподозрили неладное и хотя победу Барсукову присудили, гонорар выплатили, но по газетам пополз слушок – Русский Лев использует в поединках тайные, смертельные приемы из арсенала российских спецслужб, где он, кстати, и служил в недавнем прошлом…' Путь на ринг Барсукову негласно перекрыли, а сам он спешно вернулся в Россию… След его вскоре затерялся… И вот теперь нашелся. – Логачев замолчал, отрешенно глядя куда-то вдаль.
– А как твой отравитель? Удалось вытянуть хоть что-нибудь?! – спросил я.
– Нет. Смерть наступила мгновенно, – выпал из прострации Петр Васильевич. – Тесак проткнул ему сердце и, в прямом смысле, пригвоздил к полу. Тогда я заинтересовался личностью метателя, расспросил о нем поваров и, поняв, КТО он, пустился вдогонку за тобой, по ходу названивая по мобильному. В ответ длинные гудки. Я, признаться, тебя уже похоронил, но внезапно наткнулся на этот зальчик и… глазам своим не поверил!
– Твой выкормыш, Петя? – послышался сиплый голос очнувшегося Барсукова.
– Мой, – подтвердил Логачев, – но не 'выкормыш', а ученик.[19]
– Не цепляйся к словам! – Барсуков поелозил брюхом по полу и посетовал: – Хорошо ты его подготовил… Вырубить Русского Льва до сих пор никому не удавалось, хотя выставляли против меня самых- пресамых! В девяносто шестом, например…
– Вечер воспоминаний отложим на потом, – грубо перебил Логачев, – если жив останешься после 'сыворотки'. Ты ведь не будешь добровольно сотрудничать? Или я ошибаюсь?!
С презрительной усмешкой Барсуков промолчал.
– Так я и думал! – вздохнул Петр Васильевич, взвалил тушу бывшего коллеги на плечо и знаком предложил мне следовать за ним…
ГЛАВА 5
У дверей бывшей гостиной, где обосновались мы с Логачевым, нас поджидали четверо в гражданских костюмах, подтянутых, с непроницаемыми лицами.
– Полковник Субботин, – продемонстрировав удостоверение, сухо представился старший из них, лет сорока, с правильными чертами лица. – У нас приказ генерала Нелюбина, заменить вас и забрать пленного.
Мы с Логачевым коротко переглянулись. Ни я, ни он о происшествии на кухне доложить начальству не успели. Или Борис Иванович тайком прицепил нам жучки и таким образом отслеживал наши действия? Гм!!! Не похоже на него! И ко мне, и к Логачеву Нелюбин относился с полным доверием и, если б счел нужным использовать жучки, поставил бы нас в известность…
– Тяжел, зараза, – проворчал Петр Васильевич, снимая с плеча Барсукова и усаживая его на пол, спиной к стене. – Так как, говорите, ваша фамилия?
– Субботин.
– А приказ, надеюсь, письменный?
– Обязательно! – тонкие губы 'старшего' изобразили подобие улыбки. – Вот, пожалуйста, извольте ознакомиться.
Он протянул Логачеву сложенный вчетверо лист.
Развернув бумагу, Петр Васильевич углубился в чтение.
– Ага. Так, значит, вот, – спустя некоторое время пробормотал он.
Я весь подобрался. На нашем кодовом языке эта бессмысленная фраза означала сигнал тревоги.
– Там всего несколько строк! Долго вы будете в них разбираться?! – не выдержал самый молодой из четверых – тонконосый блондин с модельной стрижкой. Стоящий рядом с ним скуластый, широкоплечий тип глупо хихикнул. Старший группы и четвертый сменщик, бритоголовый детина лет тридцати, сохранили казенно-вежливый вид.
– Доку#мент серьезный. Нельзя с бухты-барахты решать, – делая вид, будто ничего не заметил, проворчал Петр Васильевич и обратился к старшему с вопросом, который я пропустил мимо ушей, начав ломать комедию. Кисло сморщился, потрогал низ живота и, нетерпеливо перебирая ногами, уставился на Логачева.
– В сортир приспичило? – прервав беседу с Субботиным, отечески улыбнулся он.
– Ужасно!!!
– Ну, давай, облегчись. Только не рассиживайся там…
С виноватым видом я устремился за угол в туалет, одновременно нащупывая за пазухой прибор экстренной связи с Нелюбиным, надежно прикрепленный к нагрудному карману, а потому не потерянный, как мобильник, во время погони за 'поваром'. Дело в том, что неправильно поставленное ударение (это Логачевым-то! Блестяще образованным человеком! –
– Давайте быстрее. Я на совещании, – не слишком дружелюбно среагировал на вызов Борис Иванович.
Я вкратце обрисовал ситуацию, и неожиданно мне почудилось, будто из мембраны повеяло полярным холодом.
– Я никого не посылал. Приказ – подделка, – перед кем-то извинившись и, видимо, отойдя в сторону, прошептал Нелюбин. – Немедленно нейтрализовать их! Хотя бы одного взять живым! Высылаю к вам Ерохина с группой. Удачи! – Генерал дал отбой.
