Третьего дня в домовину леглаКатенька, любая дочь, и была,словно невеста, в гробу хороша,так, что в куски разрывалась душа.Вскорости табор ушёл и забыл.Новую степь, как жену, раздобыл.Стал близ могилы жить он один,сам себе раб и господин.Ходом светил возвратился когдачерез три осени табор сюда,весть разносили майдан и шинок —странную быль среди здешних дорог:где ни бахчи, ни отар, ни жилья,видят ночами, подобьём копья,пламя костра — подойдёшь: ни души.Только два голоса слышно в тиши.Спорят? Пожалуй. Но так, как прибойгорькой волной с побережной дугой.Камень о камень — возглас, ответ.Этому спору скончания нет.А подойти разобрать хоть словцо —только огонь опаляет лицо.
Видение о разрухе
Светотени бессонницы вздор наплели,взор опутали — вот и явилось,проросло меж каменьев кремлёвской земли,поднялось во весь рост, оветвилось;толпы сорных берёз побежали оплечодичавших имперских палаццо.Угро-финской тайги возрождённая речьхвойным шумом пошла — и растительный смерчстал по улицам мёртвым шататься.Третий Рим! Твои кольца похожи на срезисполинского дуба.И теперь ты во власти хвощей и древес,словно в джунглях покинутый Будда.Как студенты, козлята со смехом бегутвдоль гранитных твоих парапетов.Плетья хмеля, как пальцы слепого, текутПо колоннам университета.Ни великой чумы,Ни вселенской войны —лишь унынье разрухи народной,чьи следы под бурьяном всё меньше видны,покрываемы жизнью упорной.Пусть зелёный огонь возвращенки-землисогревает простор семихолмный!Те, кто были здесь, жили, безумны и злы,вдаль куда-то ушли и пропали вдали…Город сей, по преданью, верховный,как кострище, зарос милосердной травой;и, подобно твердыне Ангкора,груды серых домов над рекою Москвойоглашаются ветром и волчьей тоской.И с землёю сровняются скоро.Так на кухне, у газовой розы, поэтпред виденьем распада пасует.Дикий образ, кентавр из причуд и клевет,орды хищных растений рисует.Как радист, что на контур своей УКВпринимает сигналы крушений,он сидит до утра в одинокой Москве,грозовой, беспокойной, весенней.Это только «поэзия», вольность пера,дегустация умственных ядов.Но пора и о будущем думать, пора.А видений чураться не надо.
