Даже после прекращения в 12.40 сражения все еще сохранялся шанс, что «Шарнхорст» избежит гибельной встречи с «Герцогом Йоркским», если бы только контр-адмирал Бей приказал уходить в юго- западном направлении. Этот курс, теперь мы это знаем точно, вывел бы «Шарнхорст» прямиком на конвой.

Но контр-адмирал Бей решил иначе, и конец был неизбежным. С крейсеров адмиралу Фрейзеру постоянно передавали информацию о местонахождении «Шарнхорста», в результате чего он не мог не обнаружить наш линкор. В бою, продолжавшемся с 16.48 до 18.20, «Герцог Йоркский», имевший 10 14- дюймовок, тем не менее не сумел подавить «Шарнхорст». Даже наоборот, расстояние между кораблями снова возросло, и адмирал Фрейзер начал опасаться, что после всего «Шарнхорсту» удастся уйти. Поэтому в атаку были посланы британские эсминцы, имевшие мощные торпеды. Посланные с близкого расстояния торпеды не миновали цель, которая своих эсминцев охранения не имела, да к тому же находилась на курсе, благоприятствовавшем атаке противника. После этого в бой снова вступил «Герцог Йоркский».

В 19.45 «Шарнхорст» затонул. Из 1900 человек экипажа были спасены лишь 36 старшин и матросов.

А тем временем эсминцы 4-й немецкой флотилии, действуя согласно полученным в 11.08 приказам командира группы, были заняты поисками конвоя. В 13.43 командующим флотилией был получен неподписанный приказ: «4-й флотилии эсминцев прервать операцию». Приказ до крайности удивил капитана Йоганнесона, и он запросил подтверждение. В ответ на это в 14.20 был получен приказ командира группы «возвращаться в порт». Конвой так и не был замечен.

Потеря «Шарнхорста» крайне негативно отразилась на нашем стратегическом положении в Норвегии. Поскольку точные причины гибели линкора так и останутся тайной, думаю, нет смысла говорить об этом больше, чем я сказал. Возможно, когда-нибудь удастся пролить немного больше света на происшедшие события, однако самый важный свидетель, контр-адмирал Бей, все равно дать показаний не сможет. Лично я считаю, что в последнем рейсе «Шарнхорсту» сопутствовало очень уж неудачное стечение обстоятельств. Пожелай судьба бросить на него хоть тень улыбки, все могло обернуться по-другому.

Версия о том, что «Шарнхорст» вообще не видел противника и попросту был расстрелян благодаря наличию у англичан более совершенных радаров, безусловно, является ложью. В сражении англичане использовали оптические дальномеры, положение кораблей противника было известно на «Шарнхорсте», его залпы были точны. По заявлениям уцелевших моряков, боевой дух команды был крепок до самого конца.

«Тирпитц» тоже доживал свои последние дни.

В марте 1944 года корабль вышел из ремонта. Однако чрезвычайно возросшее за истекший период превосходство противника в воздухе исключало возможность его использования против вражеских конвоев во время долгого полярного дня. В светлое время противник всегда имел своевременную и точную информацию о местонахождении «Тирпитца» от воздушной разведки. К тому же теперь у союзников появилась возможность обеспечить охрану своих конвоев с воздуха в любое время, используя эскортные авианосцы.

Польза, приносимая «Тирпитцем» в северных водах, как и раньше, заключалась в том, что своим присутствием он «привязывал» значительные силы противника к североевропейской зоне, не давая перебросить их на другие театры военных действий. В дополнение к этому «Тирпитц» служил надежной защитой против любых высадок противника в этом районе. Да и более эффективно использовать его на другом театре военных действий вряд ли было возможно. К тому же линкор все равно не смог бы совершить долгое путешествие домой, не будучи обнаруженным противником и не подвергшись ожесточенным атакам с воздуха.

Немаловажной причиной того, что «Тирпитц» оставался на севере Норвегии, являлся и тот факт, что здесь он был обеспечен воздушным прикрытием истребителей. Весной и летом 1944 года он подвергался особенно частым атакам с воздуха. Во время одной из них, выполненной самолетами с британского авианосца, была частично уничтожена надстройка на бронированной палубе, хотя боевая мощь линкора при этом не пострадала.

В августе англичане атаковали «Тирпитц» тяжелыми 6-тонными бомбами, одна из которых серьезно повредила его носовую часть.

После этого я издал приказ, чтобы «Тирпитц» впредь использовался как плавучая батарея для обороны. Поддерживать его в мореходном состоянии было невозможно. Отныне на корабле должны были оставаться только орудийные расчеты. Чтобы не случилось худшее и корабль во время очередной атаки не перевернулся, я приказал поставить его на мелководье.

По получении этого приказа контр-адмирал Петерс, командовавший боевой группой, приступил к поискам подходящего места для стоянки линкора. Найти его у скалистых, крутых берегов норвежских фьордов оказалось совсем не просто. Тогда адмирал Петерс приказал засыпать пробоины песком. Таким образом вероятность опрокидывания «Тирпитца» была сведена к минимуму.

22 октября 1944 года последовала очередная атака союзников 6-тонными бомбами. Тяжелые орудия «Тирпитца» отбили атаку. Вскоре после этого силы воздушного прикрытия были по моей просьбе увеличены.

Утром 12 ноября, в воскресенье, поступило сообщение о том, что к «Тирпитцу» снова направляются бомбардировщики союзников. Наши истребители не успели прибыть вовремя, и линкор остался один на один с противником. Самолеты противника сбросили свои сверхтяжелые бомбы, причем в силу очередного неудачного стечения обстоятельств все они упали по левому борту. Корабль получил сильные повреждения, к тому же при взрывах бомб в дне фьорда образовались глубокие воронки, в результате чего линкор перевернулся. Люди, укрывавшиеся под бронированной палубой, оказались в ловушке. Была сделана попытка их спасти, вскрыв бронированное днище корабля, но извлечь из стальной могилы удалось лишь нескольких человек.

После гибели «Тирпитца» боевые корабли ВМС Германии больше не принимали участия в войне на море. Авиация становилась все более явной угрозой для надводных кораблей, что, кстати, впоследствии привело к списанию британских и американских линкоров в 1957–1958 годах.

Надеюсь, что позже, когда у меня появятся соответствующие документы, я смогу подробнее описать действия подводных лодок в Арктике.

Наступая на Восточном фронте, немецкие армии в августе 1941 года вышли к Черному морю. К сентябрю 1942 года все русское побережье, за исключением небольшой полоски между Туапсе и Батуми, было в руках немцев. Огромное внутреннее море, большее, чем Балтийское, омывающее берега России, Турции, Болгарии и Румынии, также стало театром военных действий.

Военно-морские силы стран, не имевших морских границ, не допускались в Черное море по проливам Босфор и Дарданеллы нейтральной Турцией.

Черноморский флот Советского Союза значительно превосходил военно-морские силы наших черноморских союзников – Румынии и Болгарии. (Они состояли из 1 линкора, 1 тяжелого крейсера, 5 легких крейсеров, 10–12 эсминцев, 6 торпедных катеров, 30 субмарин, 5 канонерок, 3 флотилий торпедных катеров и большого числа имеющих вооружение катеров и вспомогательного флота.)

Немецкий флот в первое время не имел собственных сил на Черном море, занимаясь лишь охраной береговых объектов на завоеванных территориях. Весной 1942 года стало очевидно, что там найдется немало работы морякам, и гросс-адмирал Редер организовал перевод соответствующих кораблей с Северного и Балтийского морей на Черное. Корабли шли по Эльбе до Дрездена, далее по суше до Регенсбурга, а уже оттуда по Дунаю в Черное море. Таким образом, 1500-мильный путь до Черного моря преодолело довольно много тральщиков, десантных кораблей и подводных лодок.

Очень скоро стало очевидно, что русский флот, хотя и превосходит наш по численности, не предпринимает крупномасштабных операций. В результате оборонительной психологии русских, а также успешных действий немецкой авиации и немецкого и итальянского флота против русских военных кораблей и торговых судов, равно как и оккупации сухопутными силами Крымского полуострова, инициатива, несмотря на численное меньшинство, твердо оставалась в руках немецкого флота.

Особенно явно это проявилось в 1943 году, когда командующим нашим Черноморским флотом стал адмирал Кисерицки. С помощью своего начальника штаба капитана фон Конради, несмотря на скудость