не разбирая дороги. Впереди всех шел Джокер. Черный металлический предмет в его руках дернулся стрекоча, и фонтанчики грязи брызнули у ног Руслана.
- Стоять! – Рявкнул он, довольно улыбаясь.- Дернешься, рядом с другом ляжешь! Понял?!
Руслан замер. Смотря холодно и спокойно, он беспокойно искоса глянул на Лиса согнутого в три погибели и лежащего лицом к земле. Сволочь! Какая же сволочь! Холодная ярость обжигала сердце. На крыше тем временем стихло.
- Говорил я ему, что зря он это сделал…
Кивнул Джокер на тело и плюнул.
- Где старик, я тебя не спрашиваю и так понятно. За что боролись, на то и напоролись.
Он там лег. Вы тут гнить останетесь. Ключи где ,чучело?
Руслан якобы полез за ключами правой рукой, а левую незаметно отправил к поясу нащупывая нож.
- За нож то не хватайся, не поможет.
Улыбнулся Джокер.
- Да что ты с ним возишься, хозяин? Замочить да обыскать! – Фыркнул тот, что стоял ближе к Джокеру со шрамом на пол лица. То ли ножом его так полоснули когда то, то ли сытая морда от жира трескается, зло подумал Рус. В голове как птица в силках безнадежно и отчаянно билась мысль о спасении, и выхода не находила.
- Поучи жену суп варить Жирный, - отшил помощника Джокер.- А вдруг он их потерял или где бросил? Обыщи!
Джокер повел стволом указывая на Руслана. Жирный оправдывая свое прозвище тяжело засопел шаря по карманам и обстукивая со всех сторон неподвижно стоящего Руса. Снял с него колчан и вытащив стрелы бросил их под ноги намеренно топча и ломая. Лук отлетел далеко в сторону. Поковырявшись в заплечной суме и не найдя ключей, Жирный вытряхнул её , роняя мелкие принадлежности в грязь. Вещей было не много. Кусок стекла костер днем разжигать, точильный камень, кресало, немного вяленного мяса, пучок завядшей черемши и небольшой кожаный мешочек с туго завязанной тесемкой. Жирный протянулся было к нему…
- Не тронь! Хуже будет! – Сказал Руслан.
- Ты смотри без пяти минут покойник, а грозится? – Ухмыльнулся Жирный и нагнулся за мешочком.
Руслан мелкими шагами незаметно переместился в сторону.
- Фу! Дрянь какая-то! – Жирный недовольно скривился высыпая вонючий порошок из мешочка на землю и брезгливо отряхивая руки. – Нет у него ключей.
- И мозгов нет, нашел у кого ключи воровать, - расплылся в дурацкой улыбке Жирный, - Джокер давай я из его черепа горшок сделаю?
- Не стоит, - сказал Руслан сплевывая. – В тебе говна, бочки не хватит.
Жирный рассмеялся.
- Забавный малый! Отдай мне его в жены ?
- Жирный, ты пил вчера? – Подозрительно уставился Джокер на помощника.
Ещё двое помощников обошли Руслана сзади, сверля взглядами. Именно из-за него им поспать не дали. Остальные откровенно скучали чуть в сторонке, делая вид, что ловят каждое слово хозяина. На самом деле им было наплевать. Они и так знали чем дело кончится.
- А –ха-ха! – Зашелся Жирный смехом. И тут же получив прикладом в лицо, упал на спину
разбрызгивая жидкую грязь.
- Идиот! Ничего нельзя доверить! Смотрите за ним! – Кивнул Джокер на Руслана, а сам развернулся к лежащему на земле Николаю. Нагнувшись он перевернул тело на спину.
Длинный тесак мгновенно поднялся от земли и уперся Джокеру в горло. Падая Николай прикрыл его своим телом. Лицо Лиса было перекошено от боли и ненависти. Тесак ему было держать тяжело и он взялся обеими руками.
- Дернешься, убью! Скажи своему кодлу, чтоб валили отсюда! Слышали все! Пошли вон!
Крикнул он отчаянно.
Брови Джокера вопросительно поднялись. Лезвие упиралось в свежую рану. Джокер медлил как бы взвешивая. Что Николай не шутит было понятно. Но хватит ли у раненого сил исполнить свою угрозу? Люди Джокера оживились, утро перестало быть скучным.
За спиной послышался шорох и удивленные крики с примесью ужаса. Джокер пытался отклонится от меча, чтоб взглянуть на то, что творится за его спиной, но Лис надавил сильнее.
- Ну!
- Да пошел ты….,- губы его презрительно скривились, он отпрыгнул от Лиса в долю секунды. Но лицо тут же вытянулось. Джокер с удивлением смотрел на клинок, торчащий из груди. Он взялся руками за холодное, обжигающее лезвие. Раздались выстрелы и крики. Душераздирающий рык разнесся по улице. Джокер развернулся всем телом на крик и успел увидеть как нечто странное мечется между его людьми сея ужас и смерть. А на хозяина никто и не смотрит. Руки перестали слушаться и не смогли вытащить меч.
Голова закружилась. Он упал на спину. Капли дождя шлифовали белое холодное лицо с синим отливом щетины, и лужицами скапливались в остекленевших глазах, смотрящих в скучное серое небо.
***
-
Муха сидел, поджав под себя ноги, руки его с длинными тонкими кистями покоились на острых коленках. Дыхание было еле заметным. Глаза закрыты. Если б не подрагивание длинных ресниц, можно было подумать, что он не живой. Он настроился на волну и слушал своего собеседника, делая мысленно заметки по поводу сказанного. Ему было, что сказать в ответ, но он пришел не за этим. Ему просто нужно было пройти. Не мирясь и не воюя. Просто пройти по своему неотложному делу….
***
- Ничего не понимаю!
Хаймович почесал затылок. Эту фразу от него я слышал уже не раз и руку в голову он запускал неоднократно. Я уже всерьез опасался за его шевелюру, как бы он лысину себе не начесал. Мне чесать было не то что нечего, но смысла не видел. Ну, есть свет, непонятно откуда. Есть и ладно. Лампочка над входом горела, но исключительно в ночное время, пополняя запасы мошкары в плафоне. Откуда она запитывалась было непонятно.
По остальным проводам ток не шел. Хаймович это выяснил доподлинно методом тыка лампочки с патроном во все розетки. Никакого генератора тока, никакой мощной электростанции, которая поставляла бы электроэнергию в город, он так и не обнаружил.
Объект оказался захудалой войсковой частью непонятного назначения. И баста!
И никаких подземелий, тайных лабораторий с загадочными существами. Ничего!
Хаймович обмерил всё здание шагами внутри и снаружи. Посчитал толщину стен. Всё сходилось. Не было тут потайных комнат. Побывав в подвале, вернулся он оттуда грязный и разочарованный. О дальнейших поисках можно было и забыть. Ну, ошибся Хаймович картой, с кем не бывает. И часть это не та, и объект не тот. Как бы не окаянная лампочка!
Когда она загорелась в первую ночь. Хаймович места себе не находил до утра. Затем готов был здание развалить, лишь бы узнать, куда провод уходит. Уходил провод куда надо. На электрическом щите, вмурованном в стену, Хаймович нашел таки фазу и получил по ней сдвиг. Кабеля к щиту приходили с низу, из подвала. В подвале же их не было.
Хаймович ворчал что-то про загадочную русскую душу, и извечную привычку делать всё через то место, через которое ничего путного на свет не появляется. Чертежи, допустим, делают правильные, но какой монтажник их придерживается? Главное, что из пункта А в пункт Б ток идет, и плевать, что кратчайшая линия это прямая. Провести могли и зигзагом и спиралью и вообще такой линией, которую в математике ещё не изобрели.
Впрочем, занимался Хаймович своими поисками вечного источника тока почти в одиночку. Нас с Федором занимало закрытое помещение. Хаймович ненароком обмолвился, что это должно быть оружейка. Может мы и придумали бы как её вскрыть, если б не обустройство жилья. Каждый отобрал себе по комнате на втором этаже, чтоб звери не достали, и понеслась не легкая. Под чутким руководством женщин мы с Федором и Шустрым только и успевали таскать разный хлам. Они даже Ябеду умудрились припахать. Он безропотно таскал разные неподъемные вещи. Каким образом? Загадка.
Женщины порхали как бабочки, указывая сделать то и это. Они здорово сдружились.
Мы с Федором кое-как открутились от их проблем на третий день и под предлогом поисков пропитания ушли в лес. Охота прошла удачно. Подбили двух зайцев и одну собаку с толстым задом. Собака оказалась не собакой, а барсуком. На барсучьем жире
зайцев и пожарили. Хаймович между делом сплел мордушку из ивовых веток и кости от дичи просил не выбрасывать. Он обещал их потом обжечь и закинуть в мордушку для привлечения рыбы. После обеда я решил прогуляться. Ябеда привязался ко мне как к родному. Ходил за мной следом и что удивительно даже не ныл по обыкновению.
Поначалу он меня нервировал, а потом я привык к нему как Хаймович к своему коту.
Иногда даже разговаривал. Точнее размышлял в слух. Ябеда слушал внимательно, иногда
