Бен Тайсон поставил кофейную чашку на стол, покрытый белоснежной скатертью, и выглянул в окно обеденного зала офицерского клуба. Чайки парили в мрачно-сером небе; холодный ветер гнал облака сплошной вереницей, вздымая темные волны пролива.

– Птицы свободны.

– Очень проникновенно, – заметил Корва, намазывая толстым слоем масла тост. Он оторвался от своего омлета. – Эта форма немного великовата вам, лейтенант.

– Загляну к своему портному.

Корва показал вилкой на орденскую ленту с крестом.

– Что это у вас на груди? Никак крест косоглазых?

– Да. Вьетнамский Крест за храбрость. Мы больше не называем их косоглазыми, Винс.

– Я знаю. – Корва проглотил большой кусок омлета. – Странно, правда? Носить награду, врученную страной, которая больше не существует. Есть над чем задуматься.

– Над чем?

– Ничто не вечно в подлунном мире. Вавилон и Рим, Карфаген и Сайгон.

– Город Хошимин.

– Точно. – Корва вернулся к своему завтраку.

Тайсон налил ему еще кофе.

– А вы получили медаль за храбрость?

Корва закивал головой.

– Бронзовую звезду.

– Расскажите мне об этом.

– У этой истории две версии. По одной я получил Бронзовую звезду.

– А по другой?

– А по другой... я рыл туннели. Целый лабиринт под землей рядом с Дакто. В некоторых местах эти обезьяны делали туннели такими узкими, что могли пролезть только они. Ну а я статью – настоящий вьет. Поэтому я полз по этой чертовой дыре, извиваясь, как червь, с зажатым в руке пистолетом. Темно, как у негра в одном месте. Потом я включил фонарик и столкнулся лицом к лицу с неприятелем. – Корва положил в кофе сахар.

Тайсона раздражало наступившее молчание.

– Вы не собираетесь рассказывать дальше?

Корва усмехнулся.

– Нет. Никаких продолжений. – Он наклонился к Тайсону. – Знаете, почему итальянская армия проиграла во Второй мировой войне?

– Нет. Так почему же она проиграла?

– Вместо снарядов они заказывали не то, что надо.

Тайсон закурил сигарету.

– Не понял.

Корва пожал плечами и огляделся.

– Знаете, кто сидит за нами? Не оборачивайтесь.

– Скольких гостей послала нам судьба?

– В дальнем конце зала завтракают полковник Пирс, майор Вейнрот и капитан Лонго.

– Что они поедают? Младенцев?

– Некоторое время нам придется делить с ними обеденный зал, если они проводят заседание суда в Форт-Гамильтоне. Если вы столкнетесь с ними в клубе, будьте подчеркнуто вежливым: «Добрый вечер, полковник. Капитан, разрешите прикурить? Майор Вейнрот, могу я проводить вас в косметический кабинет?» – Корва хитро захихикал. – Я это так, пошутил. Не говорите этого. Но вы знаете, что я имею в виду. Бар слишком тесен, а писсуаров в мужском туалете не так уж и много, поэтому вполне вероятно, что заденете кого-нибудь из них локтем.

– Может быть, я им понравлюсь. А вы уверены, что майор Вейнрот пользуется писсуаром?

– Вполне возможно. Думаю, что Пирс и Лонго забегут пописать. Все дело в том, что условия армейской жизни ограниченны, и я на своем веку повидал много нелепостей. Я к тому, что, например, этот Пирс здесь затем, чтобы повесить на вас пожизненный срок, а вы возьми и столкнись с ним у стойки бара. Какова ситуация? То же самое может произойти со свидетелями обвинения и с нашими свидетелями. Держите себя в руках, если доведется пересечься с Брандтом и Фарли.

Тайсон послушно кивнул.

– Фарли в инвалидной коляске, поэтому вы не должны его трогать.

– А Брандту я могу врезать?

Корва задумчиво потер кончик носа.

– Если ваши дороги пересекутся, делайте то, что подсказывает вам ваше сердце. Я не могу вам ничего