— Я должна, — вздохнула Сара. — Для показа нужно еще столько подготовить, поговорить с дизайнерами и проследить за ходом работ. — Она покачала головой. — Я надеялась пробыть здесь до четверга, но, поскольку Дэвид все еще нездоров, мне лучше ехать в среду. Если что-то действительно надо приготовить к вечеру пятницы…
— Если ты не притормозишь, то сама попадешь в больницу, ты, а не Дэвид. И что с нами тогда будет? — с жаром воскликнул он, сознавая, насколько привык к ее присутствию, и не раздумывая о том, как могут быть истолкованы или превратно поняты его слова.
Собрав все свои силы, Сара рывком поднялась с кресла и пошла к лестнице. Всю ее радость как рукой сняло. Она теперь видела, что значит для Джеффа не больше, чем все эти поставщики и флористы с музыкантами, которые пригодились ему сегодня. А она служила сразу нескольким целям.
— Не волнуйся, — бросила она. — Со мной все будет в порядке.
Но она ошиблась. И хотя она рассчитывала, что на следующее утро Джеффри успокоится, этого не случилось. Воскресенье, понедельник и вторник прошли в напряжении. В среду, улетая в Нью-Йорк, Сара была истощена не только физически, но и эмоционально. К счастью, заботы о предстоящем показе вытеснили у нее из головы самые тревожные мысли. Но поскольку проблема физического истощения сохранялась, о ней надо было подумать, но Сара не желала тратить на это время. Поэтому она заставляла себя двигаться и делала даже больше, чем собиралась, обещая себе отдохнуть после показа. Но когда прибыл Джеффри, она приободрилась.
— Джеффри? Здесь? — изумилась она, получив сообщение об этом от секретаря в полдень. Когда же он сам появился в дверях ее офиса, ответа уже не понадобилось. Пробормотав изумленное «спасибо», Сара положил трубку и стояла с бьющимся сердцем, не в силах отвести глаз от высокой темной фигуры, представшей перед ней. — Джефф! Когда это ты прилетел?
Хотя у него был очень уж официальный вид, он, казалось, больше не злился.
— Я приехал прямо из аэропорта, — пояснил он, внимательно приглядываясь к ней. В его полуулыбке не было и тени юмора. — Мне подумалось, что я должен сам увидеть событие, которое поглощает столько твоих сил!
— Я в порядке. Действительно в порядке. — Разумеется, ей стало лучше от сознания, что он здесь, что во второй раз за эту неделю дал себе труд прилететь в Нью-Йорк. Его присутствие здесь очень поддержит ее, а поддержка ей была, ох как нужна! Она устало улыбнулась. — Хотя я буду рада, когда все это кончится. Не помню более утомительного мероприятия такого рода!
Глаза его сузились — явный признак того, что он начинает злиться.
— Может быть, потому, что прежде ты никогда не выполняла столько ролей одновременно. Тебе не приходило в голову, что ты чересчур усердствуешь?
— А что мне делать, Джефф? Я же не планировала, что все навалится на меня сразу. Что до показа, то я договаривалась о нем больше года назад. Я же тогда не предполагала, что буду летать с одного побережья на другое! — Она повысила голос, и в нем прозвучали раздражение и упрек. Казалось, они продолжали спор, который начали несколько дней назад, но на этот раз Сара была не готова вкладывать в него душу. Слушая она со вздохом сказала. — Ты прав. Я измотана. И меньше всего мне поможет спор с тобой. — Она перевела взгляд на свои часы. — Мне надо еще поработать здесь час, а потом поехать переодеться. Если хочешь, можешь подождать…
Но Джеффри, покачав головой, стал надевать пальто.
— У меня еще дела. Во сколько ты должна быть в отеле?
— В шесть.
— Я заберу тебя без четверти.
— О'кей.
К концу вечера Сара уверилась, что у нее есть ангел-хранитель. Показ, проводившийся с благотворительными целями, собрал более четверти миллиона долларов в пользу детей-сирот, кроме того, при свете рампы украшения сверкали восхитительнее, чем она надеялась. И с ней был Джеффри, красивый и полный достоинства сопровождающий, который привлек множество любопытных взглядов. Они составляли потрясающе красивую пару, он — в черном смокинге, она — в вечернем платье до пят из красного, ниспадающего мягкими складками шифона. Он великолепно дополнял ее во всех отношениях, каждый раз принимая на себя основной груз разговора, когда чувствовал, что ей становится нехорошо, и отступал на задний план, когда к ней возвращались силы.
Когда Джеффри отвез ее после показа домой, она была полна оптимизма. Она испытала экстаз, когда в утренние часы они в лихорадочном возбуждении занялись любовью. А в девять утра зазвонил телефон, и Сара, пробудившись от сна, в котором так нуждалась, немедленно встревожилась.
Подслеповато щурясь спросонок, она нащупала трубку, откашлялась и поднесла ее к уху.
— Алло? Да? — Тут из ее голоса улетучились последние остатки сна. — Миссис Флеминг? — Теплое тело мужчины, лежащего подле нее, пошевелилось. Когда длинная рука потянулась к телефону, она отвела ее и заговорила решительно: — Все в порядке. Мы и так собирались вставать. Что-нибудь случилось? — Когда она слушала, что ей говорят на том конце провода в Сан-Франциско, глаза ее расширились от тревоги. — А когда это началось? А температура? Ох! И ее не удалось сбить?
— Что случилось? — не выдержал Джеффри, но Сара только показала ему жестом, чтобы он подождал, а сама полностью сосредоточилась на разговоре с миссис Флеминг.
— Вы звонили доктору Шоу? Я знаю, но ее телефонная служба свяжется с ней.
— Сара!..
Сев на край кровати, она сейчас не обращала внимания ни на свою наготу, ни на взволнованные вопросы мужа.
— Нет, нет, миссис Флеминг, вы поступили правильно. — Она бросила взгляд на настенные часы. — Знаете что, вам следует позвонить и оставить сообщение для доктора, а я позвоню в аэропорт и постараюсь достать билет на более ранний рейс. Я с вами свяжусь в течение часа, хорошо? — Добавив еще пару слов, она повесила, наконец, трубку и встретилась с обеспокоенным взглядом Джеффри.
— Что произошло? Что-то с Лиззи?
— Она заболела вчера вечером и плохо провела ночь.
— Заболела? Чем?
— Ей не по себе, у нее температура. Еще расстройство желудка. — У Сары был встревоженный вид. — Мне бы хотелось вылететь первым же рейсом. Но Джеффри уже опередил ее, хватаясь за телефон. За несколько минут у них были забронированы билеты на рейс в десять пятьдесят, и они еще успели принять душ, одеться и собраться, когда приехало такси.
Полет обоим показался бесконечным. Сидя рядом, они едва обменялись парой слов, каждый испытывал беспокойство и мучился виной. Когда Сайрус встретил их в Сан-Франциско, оба были в плохом настроении. Когда подъезжали к дому, плохое настроение уступило место предельному напряжению.
— Как она? — спросила Сара, стремительно вбегая в дом и сбрасывая на ходу пальто.
Миссис Флеминг встречала их.
— Почти так же. Доктор, правда, приходила. Ей кажется, что это просто расстройство желудка, но у меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на малышку. Ей хочется, чтобы ее держали на руках.
Джеффри уже поднимался по лестнице. Без слов поблагодарив миссис Флеминг пожатием руки, Сара последовала за ним. Когда через несколько секунд они вошли в комнату, то увидели Лиззи на руках у Кэрин, которая укачивала ее. Джеффри сразу же взял малышку.
— Что с тобой, глупышка? — заворковал он, убирая волоски с ее лба и нежно целуя его. Щечки девочки побледнели, глаза горели, нижняя губа дрожала. Не успел Джеффри сказать еще что-то, как Лиззи протянула ручонки к Саре.
— Мама… Мама… — захныкала она и успокоилась лишь тогда, когда Сара взяла се и крепко прижала к себе.
— Вот, милая, все в порядке. Мамочка здесь. — Лаская ребенка, она повернулась и села в кресло, которое подвинула ей Кэрин. — Мамочка здесь.
