Она порывисто протянула ему руку. Имея конкретный источник для радостного волнения, которым могла поделиться, Сара поспешно отбросила прочь свою тоску.

— Пошли, я покажу тебе. — Она повела его вверх по узкой лестнице туда, где раньше была мансарда. В пятницу здесь прорезали крышу, чтобы свет падал сверху. Работать здесь будет чудесно. Они стояли рядом, переводя взгляд с потолка на остальную часть комнаты, где в разобранном виде стояли скамейки и верстаки.

— Ты довольна их работой?

— О да! Им удалось в точности следовать моим каракулям. — Сара стала рассматривать недостроенную рабочую скамью, но вдруг повернулась к Джеффри: — Я жду не дождусь, когда смогу начать здесь работать. Эта комната такая светлая и веселая. Лишь бы у меня было время! — Ее мысли обратились к семье, которая образовалась у нее на время, и растущему желанию побольше быть с ней.

— Создай это время.

Она хмыкнула.

— Это проще сказать, чем сделать. Тебе это должно быть известно как никому другому. Когда ты в последний раз сам работал над чертежами зданий, которые вы строите?

Он вскинул бровь.

— Гм…

— Знаешь, ты должен начать делать часть этой работы сам, Джеффри. Ты же такой талантливый!

Его взгляд обратился к окну.

— Ты основываешь свое впечатление на нескольких эскизах, сделанных больше пятнадцати лет назад. Моя мать не допустила бы, чтобы я уделял больше времени профессиональной учебе. Уверен, что теперь я уже утратил большую часть своих навыков. И потом, ты права: мне едва хватает времени на то, чтобы познакомиться с архитекторами, которых мы нанимаем, но никак не на то, чтобы делать часть их работы.

Она стояла, прислонившись к почти готовой полке из сосновой доски, скрестив руки на груди и задумчиво глядя на Джеффри.

— Уверена, что ты бы лучше меня спроектировал мой офис.

— Вовсе нет. Я ничего не знаю о ювелирном производстве. Фактически ты очень скупо выдаешь информацию на эту тему. Слушай, расскажи мне, как ты это делаешь?

Видя на его лице полушутливое выражение, Сара и сама подавила улыбку. Но тут же, пожав плечами, заговорила вдруг с большей уверенностью: то, что Джеффри уважал ее профессиональную компетентность, действовало на нее ободряюще.

— О, — она наморщила лоб, — какое-то время это просто постукивание по кусочку золота молотком, маринование и чистка.

— Маринование?

— Конечно. Видишь ли, когда в процессе обработки металл нагревают, он окисляется, и его поверхность становится грязной — оксидированной. Чтобы снять слой окисла, его надо погрузить в водный раствор серной кислоты — маринад.

— Великолепный, должно быть, запах!

Она указала головой на вытяжные трубы, расположенные среди перекрытий — в этом месте их было почти не видно, но действовали они там наиболее эффективно.

— Без них пришлось бы туго. Но это необходимая стадия.

— Где ты всему этому научилась?

Сара вновь пожала плечами, на этот раз еще более задумчиво. — Я набиралась знаний везде, где можно.

— Везде, где можно? Не только в Туксоне?

— Вообще-то, нет. Я провела некоторое время в Далласе и Форт Ворте, в Сан-Паоло, даже в Провиденсе на Род-айленде в Нью-Йорке. После того как в Туксоне я научилась делать сережки из бусин и проволоки, я устроилась в Далласе ученицей к серебряных дел мастеру и работала у него за его уроки. Поскольку мне действительно хотелось научиться, я продвигалась быстро. Можно сказать, что все это росло, как снежный ком. Везде, куда бы я ни приезжала, я узнавала что-то новое и расширяла контакты с мастерами и знающими людьми. И все время я продавала ювелирные изделия. К тому времени, как я приехала в Нью-Йорк, я уже могла позволить себе небольшое ателье. С этого-то… — Она сделала жест рукой, — и начался мой бизнес.

— Да, — пробормотал Джеффри, покачав в удивлении головой. — А когда ты начнешь работать здесь, все еще более усложнится. Представляешь, сколько ко мне уже поступило запросов?

— Правда? И что ты отвечаешь? — Глаза ее расширились.

— Я всем говорю, что ты сможешь с кем-либо встретиться не раньше, чем через месяц. Ведь так, не правда ли?

— Угу. Но до того как я изложу что-либо на бумаге, я предпочитаю поговорить с клиентом. Поскольку каждое изделие разрабатывается для кого-то персонально, важно знать, что представляет собой человек, который будет его носить, с какой целью заказывается украшение. — Глаза Сары заблестели. — Именно здесь появляется столько сложностей. Я это люблю.

— Это видно, — мягко заметил Джеффри, снова спрашивая себя, есть ли в ее жизни место для другой любви. Но какую бы ревность ни вселяла в него эта самозабвенная поглощенность работой, Джеффри она доставляла удовольствие. Когда Сара так загоралась, то становилась просто великолепной. Может быть, однажды… Но нет, лучше не питать надежд. Джеффри прочистил горло. — Ты предпочитаешь работать с золотом?

— Лично я — да. — Посмотрев на свое обручальное кольцо, Сара подумала, что оно такое широкое и простое, но в нем отражается небо. — Это… это — счастливый металл. Существуют и другие красивые металлы, но они поражают меня другим. Поэтому мне нужно знать, что нравится клиенту. Если бы это зависело от меня, я бы все делала из золота. — Секунду Сара опасалась, что слишком разговорилась. Застеснявшись, она отвела глаза, решившись взглянуть на Джеффри лишь тогда, когда он снова заговорит. К ее облегчению, если даже Джеффри и подозревал, что чувство, которое вызвало у нее это кольцо, связано также и с кольцом, что у него на пальце, он дипломатично не упомянул об этом. Вместо этого он прислонился к подоконнику.

— Но ты же работаешь и с камнями. А среди них, что ты предпочитаешь?

— Опять же это зависит от клиента, от особенностей наряда, если предполагается, что к украшению будет надет особый костюм. Прекрасный пример — серьги и браслет, которые были на мне вчера. Слоновая кость потребовалась, чтобы присутствовал белый элемент, хотя у меня ушло весьма много времени на то, чтобы подобрать слоновую кость подходящего оттенка. Мне приходилось много работать с жемчугом и топазом, с черным ониксом, аметистом и гагатом.

— Но какой у тебя любимый камень? — настаивал Джеффри. — Именно твой? Если бы ты надумала отказаться от стереотипов и вначале изготовить украшение, а уж затем подбирать к нему наряд, если бы ты смогла разработать дизайн браслета или колье и серег из любых камней по своему усмотрению, то что бы ты выбрала?

Опустив глаза, Сара размышляла с минуту. Ответ был прост. Из четырех наиболее ценных самоцветов был один, с которым она никогда не работала. Для нее он имел слишком большое дополнительное эмоциональное значение. Однажды… может быть, она займется им, а до тех пор пусть этот камень остается ее мечтой.

— Я обожаю работать с драгоценными камнями. — Она улыбкой выразила восхищение, которое было отчасти искренним. — Это рубины, сапфиры, изумруды, — тихо перечислила она, назвав только три. — Они самые сверкающие, самые яркие, самые дорогие. Каждый — уникален.

Так много осталось недосказанным, однако, когда они безмолвно стояли, глядя друг на друга, Сара спрашивала себя, понял ли Джеффри. И вновь ей показалось, что она тонет в глубине его глаз, и она с радостью ощутила их тепло. Но когда солнце зашло за тучу и померкшим светом напомнило о преходящем характере их связи, Сара вздрогнула.

— Замерзла? — спросил Джеффри, быстро подходя к ней.