достоинства лежащей перед ними баснословно дорогой ткани. Громоподобный смех пожилой матроны разносился по всему заведению. Наверняка старик отпустил одну из своих игривых шуточек. Он умел обращаться с женщинами, и редко какая выходила от него без покупки.

Тинелла, с видом скорее рассеянным, чем заинтересованным, принялась перебирать рулоны дорогой материи — искусно вышитые ткани, окрашенные и набивные, из льна и хлопка, — прикасаясь к ним осторожно, словно лаская. Слишком роскошные для нее. Предназначенные для состоятельных людей. Для богатых парижанок, желающих одеваться по итальянской моде, как королева. Пусть большинство из них никогда не видело воочию Екатерину Медичи, по городу ходила молва о ее изысканном вкусе, который старались перенять все придворные дамы. И парижские модницы не желали отставать от них. Встретить королеву им никогда в жизни не доведется, ибо она не имеет привычки прогуливаться по улицам Парижа, однако всем известно, что она всегда носит строгий траур. Но разнообразие фасонов ее платьев (они только кажутся одинаковыми, на самом деле все скроены по-разному) и идеально подобранные драгоценности сделали Екатерину Медичи неоспоримой законодательницей столичной моды. Все женщины, от самых знатных аристократок до низкородных, но богатых горожанок, усердно подражали ее манере одеваться. И поскольку ходил слух, что старый еврей самой королеве поставляет новинки из Италии, его лавка никогда не пустовала. Дамы старались не отстать от своей государыни и походить на нее всегда и во всем. Они шили себе элегантные платья из этих роскошных тканей, воображая, что, может быть, королева прикасалась к ним собственными руками, — руками, о несравненной красоте и изяществе которых ходили легенды.

Тинелла все еще рассеянно перебирала последние итальянские новинки купца, когда услышала за спиной мужской голос:

— Вы не будете так добры помочь мне, мадемуазель? Я собирался купить что-нибудь для своей тетушки, но обнаружил, что ничего не смыслю в подобных вещах. У вас, несомненно, изысканный вкус. Быть может, вы окажете мне любезность и посоветуете что-нибудь?

Тинелла обернулась, и сердце у нее замерло. Она залилась румянцем смущения, увидев, кому принадлежит этот голос. Голос привлекательного мужчины, высокого, с прекрасными темно-синими глазами. Тинелла мгновенно узнала его. Франсуа Гужье, племянник поварихи. Она не могла поверить. Но это он, и он говорит с ней! Каким образом красавец Франсуа оказался здесь, в этой лавке? Она же недавно потеряла его из виду совсем на другой улице.

— Право, не знаю, что вам сказать, — пролепетала взволнованная Тинелла, все еще не веря своим глазам. — Все зависит от того, что ваша тетя собирается себе сшить, — продолжила она, изо всех сил стараясь говорить непринужденно.

— А я, честно говоря, и сам не знаю… — сказал Франсуа. — Платье, наверное… Я просто хотел сделать ей подарок. Она сама решит, как с ним поступить.

Какой у него красивый, выразительный голос… Этот мужчина поистине неотразим!

Они немного поболтали о свойствах итальянских тканей и прочих пустяках, словно старые знакомые. Тинелла не могла удержаться и то и дело заглядывала в его синие глаза. Украдкой, чтобы не показаться невоспитанной. Он улыбался ей, и его губы казались Тинелле такими чувственными. Она, конечно, не особенно разбиралась в этом, но его губы так и притягивали. Ей встречалось немало красивых мужчин, но почему-то когда они открывали рот, у них почти всегда оказывались желтые, кривые зубы. Но не у Франсуа. У него зубы ровные и белоснежные.

Франсуа поглядывал на нее с легкой улыбкой, словно разговор забавлял его. Тинелле вдруг пришло в голову, что он раскусил ее неуклюжий фокус с шалью там, на улице, и теперь подшучивает над ней. Густо покраснев, она поспешила отбросить эту мысль. Скорее всего, Франсуа с ней просто заигрывает. Наверное, так он и соблазняет девушек, пуская в ход свою умопомрачительную улыбку. А может быть, и нет. Может, он просто всегда такой. Но, как бы там ни было, устоять против его обаяния невозможно. Так они оба и продолжали делать вид, что рассматривают ткани, на самом деле едва обращая внимание на лежащий перед ними товар, пока не подошел хозяин. Он наконец освободился от назойливой покупательницы и поспешил сердечно поприветствовать Тинеллу, к большому удивлению Франсуа. Очевидно, старик хорошо знает эту девушку, и не просто потому, что она иногда приходит к нему за покупками. Нет, он точно знает, кто она, и обращается к ней подчеркнуто почтительно. На самом деле старый торговец действительно симпатизировал девушке, а не только стремился задобрить камеристку королевы. Впрочем, Франсуа пока даже не подозревал, с кем имеет дело.

— Чем могу вам помочь, очаровательная Тинелла? — улыбаясь, спросил старик, когда с взаимными приветствиями было покончено. Эти слова он произнес по-итальянски, рассчитывая сделать девушке приятное. Итальянский язык создавал между ними некую особую близость. — Наверное, вы пришли выбрать ткань для прелестного подвенечного платья? — шутливо продолжал он. — У такой красивой барышни, должно быть, отбоя нет от женихов… Тем более сегодня вы, как я вижу, не одна…

Тинелла смутилась. Она не любила, когда с ней говорили по-итальянски при посторонних. Она родилась во Франции и чувствовала себя француженкой. Ей не хотелось, чтобы люди считали ее чужестранкой. Этой участи не избежала ее мать и ее покровительница, королева Екатерина, несмотря на то, что последняя гораздо дольше прожила во Франции, чем у себя на родине.

— Пока нет, — ответила она укоризненно, — я еще слишком молода, чтобы выходить замуж, господин… — Тут она поняла, что опять забыла имя старика, и поэтому быстро продолжила: —…и к тому же у меня нет жениха. Этот господин пришел не со мной. Мы просто немного поговорили, пока вы были заняты.

Последние слова она постаралась произнести погромче, чтобы они достигли ушей Франсуа, который деликатно отошел в сторону. На самом-то деле отошел он только для виду и совсем недалеко, чтобы не упустить ни слова из их разговора. Он то и дело бросал взгляды на девушку, словно оценивая ее стать.

Старик наградил Франсуа заговорщицкой улыбкой, затем взял Тинеллу под руку и повел в другой угол.

— Все самое новое здесь, — указал он на прилавок и оглянулся на Франсуа. — А вами, сударь, я займусь через несколько минут, как только закончу с этой очаровательной юной дамой, если вы будете так любезны подождать меня. Если же вы спешите, вас обслужит одна из моих продавщиц.

— Я не спешу, — ответил Франсуа. — Могу подождать.

Тинелла принялась беседовать со старым евреем, рассматривая товар. В конце концов она остановила свой выбор на красной вышитой ткани, расплатилась и неохотно направилась к выходу, не удержавшись от последнего взгляда в сторону Франсуа. Молодой человек, казалось, был полностью поглощен разглядыванием тканей. Если бы он обернулся, она бы вежливо попрощалась с ним, как положено после краткой беседы с незнакомым человеком. Но поскольку Франсуа потерял к ней всякий интерес, она взяла свой сверток и вышла. Идти к нему через все заведение, только чтобы попрощаться, девушка не решилась, боясь показаться навязчивой. Особенно при первой встрече, да еще случайной. Он-то не подозревает, что Тинелла знает его, для него это первая встреча. Он-то и представить себе не может, что она не последняя. А уж об этом Тинелла позаботится. Теперь, когда они встретились и даже поговорили, она постарается почаще заглядывать на кухню, где он рано или поздно непременно появится.

Итак, Тинелла не спеша направилась во дворец. Она не шла, а словно парила над мостовой. Ее окрыляло какое-то необъяснимое счастье. Досада на то, что он не заметил ее ухода, ничто по сравнению с такой удачей — она говорила с ним! Она витала в облаках, не замечая ничего вокруг, ощущая небывалое возбуждение. Подумать только — она познакомилась с неотразимым Франсуа, и это он, он сам заговорил с ней! Это он первый проявил к ней интерес. И хотя говорили они о сущих пустяках, кажется, она ему понравилась. В конце концов, она вовсе не дурна собой.

Как только Тинелла ушла, Франсуа приблизился к старику, который аккуратно складывал разбросанные по прилавку образцы тканей. Все это время Франсуа внимательно наблюдал за Тинеллой и потом еще долго смотрел ей вслед, пока она удалялась легкой походкой.

— Вы знаете эту девушку, которая сейчас здесь была? — спросил он притворно равнодушным светским тоном.

— Ну конечно, — добродушно откликнулся старик. — Такая милая девочка. Я ее знаю чуть ли не с пеленок. Еще ее бедная мать — вечная ей память! — пользовалась моими услугами.

Старый купец придвинул к себе стул и устало опустился на него. Это означало, что он намерен насладиться заслуженным перерывом в работе. Он любил обсуждать жизнь людей, которых ему доводилось