Эта дверь вела в соседнюю маленькую комнату, где находился человек в облачении микардандского рыцаря с обнаженным мечом. А оттуда еще одна дверь вела уже непосредственно в логово – подземное помещение из огромных каменных плит с единственной дверью и несколькими вентиляционными отверстиями в потолке.

На каменном полу стоял большой стол из дерева конг, инкрустированный другими породами дерева с изображением стилизованной раковины сафка среди сложных узоров. Вокруг него – дюжина стульев из того же материала. Феллон был рад, что поселился среди балхибцев, которые используют стулья, в то время как другие кришнанские народы садятся на корточки или складывают ноги наподобие йогов. Его же суставы были мало приспособлены к такой гимнастике.

Они сели. Колофтианин встал у двери.

– Во-первых, – сказал Квейс, – я прошу принести две с половиной тысячи кардов в золоте за мой счет.

Кастамбанг поднял свои антенны:

– Вам говорили, что банкирский дом Кастамбанга испытывает финансовые трудности? В таком случае, могу вас заверить, что это ложь!

– Вовсе нет, сэр. У меня есть цель.

– Хорошо, мой добрый сэр, – сказал Кастамбанг, начиная писать записку. – Очень хорошо.

Он отдал записку колофтианину, который поклонился и исчез. Квейс сказал:

– Мастер Энтон обещает мне... нам нужно составить обязательство. Он расскажет мне, что происходит в Сафке...

Квейс сообщил еще несколько подробностей, добавив, что деньги будут выплачены Феллону после выполнения задания. Колофтианин вернулся и со звоном поставил мешок, весивший около семи килограммов. Кастамбанг развязал его и вывалил монеты на стол.

Феллон затаил дыхание и с трудом удержался от того, чтобы не наклониться над грудой монет и с жадностью глядеть на них. Человек может прожить всю жизнь на Земле и не увидеть золотой монеты. Но вот здесь, на Кришнане, монеты все еще делаются из тяжелого блестящего металла, который заставляет сердца биться – настоящие монеты в древнем смысле – не кусочки ничего не стоящей бумаги. Республика Микарданд однажды, узнав о земном обычае, попыталась выпустить бумажные деньги, но безудержная инфляция настроила все остальные государства против выпуска бумажных денег.

Феллон осторожно взял одну десятикардовую монету и принялся осматривать ее при желтом свете лампы, поворачивая ее, как бы из интереса к экзотической вещи, нежели к золоту, из-за которого он готов был лгать, воровать, убивать – ради трона, который он решил вернуть себе во что бы то ни стало.

– Устраивают вас эти монеты, мастер Энтон? – спросил Кастамбанг. – Удобно будет вам их использовать?

Феллон вздрогнул: он находился в своеобразном трансе при виде золота. Он взял себя в руки, сказав:

– Конечно. Во-первых, прошу выплатить мне мою сотню... Спасибо. Теперь давайте составим письменное обязательство. Ничего компрометирующего, только чек от мастера Туранжа.

Квейс сказал:

– Как же предупредить моего друга, чтобы он не выдавал денег, если задание не будет выполнено?

Кастамбанг сказал:

– В Балхибе мы обычно разрываем чек на две части и даем половинки каждому партнеру. Каждая половина не имеет силы без другой. В данном случае, я думаю, нужно разорвать на три части.

Кастамбанг открыл ящик стола, достал пачку бланков и начал заполнять один из них. Феллон сказал:

– Оставьте место для имени в чеке. Я заполню его позже.

– Почему? – спросил банкир. – Это небезопасно, так как любой мошенник сможет поставить свое имя.

– Возможно, я приму другое имя. И если документ разделен на три части, то это не опасно. У вас ведь есть счет в банках Талупа и Фоска в Маджбуре?

– Конечно, сэр.

– Тогда укажите, что деньги могут быть получены и там.

– Зачем, сэр?

– Возможно, после выполнения этой работы я отправлюсь в путешествие, – сказал Феллон. – И я не хотел бы везти все это золото с собой.

– Да, те, кто имеет дело с мастером Туранжем, часто отправляются в путешествия.

Кастамбанг сделал надпись на чеке. Когда Квейс подписал его, Кастамбанг сложил его и осторожно разорвал на три части. По одной части дал каждому из посетителей, а третью положил в ящик стола.

Феллон спросил:

– В случае спора вы согласитесь быть судьей, Кастамбанг?

– Если мастер Туранж согласен, – ответил банкир. Квейс кивнул в знак согласия.

– В таком случае, – сказал Кастамбанг, – мы еще раз встретимся здесь, чтобы завершить дело. Тогда я смогу решить, выполнил ли мастер Энтон свое обещание. Если я решу, что выполнил, он сможет получить свое золото или все три части чека и взять это свое золото в шумном Маджбуре.

– Хорошо, – сказал Феллон. – А теперь чем вы можете мне помочь в осуществлении этого дела?

– Чем? – подозрительно спросил Кастамбанг. – Я всего лишь банкир, сэр, а не крадущийся интриган.

Феллон поднял руку.

– Нет, нет! Но я удивился бы, если бы вы, с вашими обширными связями, не знали кого-нибудь, знакомого с обрядами службы Ешта.

– А! Вот что вы имеете в виду! Да, у меня действительно обширные связи. Да, сэр, очень обширные... Позвольте мне подумать. – Кастамбанг сложил пальцы вместе. – Да, сэр, я знаю одного. Но он не сможет рассказать вам секреты Сафка, потому что он никогда в нем не был.

– Откуда же он тогда знает ритуал?

Кастамбанг хихикнул:

– Очень просто. Он был жрецом Ешта в Луссаре, но под влиянием земного материализма сбежал, сменил имя, чтобы скрыться от мести, и поселился в Заниде; здесь он стал ремесленником. Так как, кроме меня, никто не знает его прошлого, я, за некоторое вознаграждение, смог бы убедить его кое-что рассказать вам...

– Вознаграждение за счет мастера Туранжа, – сказал Феллон, – а не за мой счет.

Квейс возразил, но Феллон стоял на своем, рассчитывая на то, что необходимость получения информации победит скупость жадного кваасца. Он оказался прав, и вскоре мастер-шпион и банкир договорились о сумме вознаграждения. Феллон спросил:

– Кто же этот сбежавший жрец?

– Клянусь Бакином, так я вам и сказал его имя! Чтобы вы взяли его в руки. Нет, мастер Энтон, нет, он будет моим козырем, не вашим. Больше того, он никогда не согласится раскрыть свое прошлое.

– Как же тогда?

– Сделаем так. Завтра в моем городском доме прием, будет много приглашенных...

Кастамбанг протянул карточку с приглашением.

– Спасибо, – сказал Феллон, с деланным безразличием спрятав карточку и не взглянув на нее. Кастамбанг объяснил:

– Вы оба будете в масках одни в комнате и никто не будет знать своего собеседника, что исключит предательство. Найдется ли у вас маскировочный костюм?

– Найду, – сказал Феллон, мысленно обозревая свой гардероб. Этот шанс доставит развлечение Гази и прекратит ее жалобы, что он никуда не водит ее.

– Хорошо, – сказал банкир. – Итак, завтра в начале двенадцатого часа. Не забудьте, двенадцатый час.

Кришнанские законы, возможно, уступают земным в разработанности, но никто не может отказать им в быстроте действия. Дуэлянты были признаны виновными в нарушении