Понимаю, что шампанское этого не заменит, но все же осмелюсь Вам его предложить».

Навин вопросительно выгнул бровь. Микки молча передала ему карточку. Он прочитал послание и окинул взглядом зал в поисках его автора. Встретившись глазами с незнакомцем, Навин расслабился — это же совсем старик! — и кивнул официанту, чтобы тот открывал бутылку. Когда бокалы были наполнены, он произнес тост: «За нас… и за богатеньких поклонников!» Все посмотрели на Микки, и она смущенно опустила глаза.

Потом она извинилась и, осторожно ступая, направилась в дамскую комнату. В коротеньком платье, туго обтягивающем ее стройные бедра, и на высоких каблуках она боялась поскользнуться на полированном мраморном полу и двигалась очень осторожно. В просторной туалетной комнате Микки поправила прическу, подкрасила губы и взглянула на свое отражение в большом зеркале. Возвращаться к Навину и остальным не хотелось. Может, сослаться на головную боль и уехать домой? Да, решено, она подойдет к ним и скажет, что у нее началась мигрень, мол, это шампанское так подействовало.

Микки решительно вышла из туалета и тут же налетела на незнакомца. Он сделал шаг назад и поддержал ее, не давая упасть.

— Вот так встреча. Прямо возле туалета. Романтичная обстановка для такого важного события, ничего не скажешь, — рассмеялся он.

Микки понравились его глубокий, поставленный, как у актера, голос и глаза, в которых сверкали озорные искорки. Она растерялась и не нашлась что ответить. Не выпуская ее руки, он отвел ее подальше от входа в туалеты — к книжному киоску.

— Только не говорите, что у вас от шампанского закружилась голова. Вы ведь сделали всего три глотка — я специально сосчитал. Кстати, если вы не запомнили мое имя на карточке, меня зовут Бинни Мальхотра. А вот вы можете не представляться, — я знаю, кто вы. Уверен, вас тут все знают.

Микки попыталась освободить свою руку.

— Не бойтесь, я не кусаюсь. Честно. Мне просто показалось, что вам ужасно скучно с этими юнцами. Давайте сбежим от них? Я обещаю вам гораздо более интересный вечер, — добавил он, блуждая жадным взглядом по ее лицу и фигуре.

Микки наконец справилась со смущением:

— Извините, господин… господин Мальхотра, но я как раз собиралась домой. К тому же не в моих правилах принимать приглашения от мужчин, которые подкарауливают меня у выхода из туалета.

— Вот как! — рассмеялся он. — Что ж, твой отец хорошо тебя воспитал! Признаюсь, я был бы разочарован, если бы ты приняла мое предложение. Но должен тебя предупредить: так просто я не сдамся. Я буду преследовать тебя, ухаживать за тобой и в конце концов добьюсь своего. Запомни это. Кстати, ты не заметила, что у тебя стрелка на чулке? — С этими словами он стремительно удалился.

Микки так и осталась с раскрытым от удивления ртом возле книжного киоска. Такого поворота событий она не ожидала.

Дня через два после той странной встречи в доме Микки вдруг раздался телефонный звонок. Было уже восемь вечера, и она собиралась в гости к одному из друзей Навина, актеру, который собирал у себя большую и шумную компанию. Микки с радостью предвкушала общество молодых кинозвезд — на страницах глянцевых журналов, которые она листала, сидя у парикмахера, эти люди выглядели очень привлекательными. Навин предложил ей надеть этим вечером что-нибудь гламурное и с блестками. Ами даже пошла вместе с ней по магазинам выбирать наряд, но они так и не нашли ничего подходящего. В итоге Микки остановила свой выбор на ярко-розовом платье с открытыми плечами — она купила его еще в Нью- Йорке. А для контраста надела мамины украшения с изумрудами, гладко зачесав волосы назад — так она выглядела взрослее и элегантнее. Телефонный звонок раздался в тот момент, когда, брызнув на себя капельку маминых любимых духов «Shalimar», девушка рассматривала свое отражение в большом зеркале.

— Я застал тебя врасплох?

Бинни снова подтрунивал над ней, и, узнав его голос в трубке, она возмутилась: видимо, он считает, что его все должны узнавать, раз даже не представился.

— Простите, господин Мальхотра, но вы застали меня в неподходящий момент. Я собираюсь уходить и уже опаздываю. Так что извините…

Он только рассмеялся, а ей захотелось бросить трубку. Но она не бросила. Любопытно все-таки, что он скажет.

— Так вот, — сказал Бинни, — я в курсе, что ты сейчас собираешься идти на вечеринку к этому актеру, Пури, и абсолютно уверен, что ты затмишь всех актрисок, которые там будут. И звоню потому, что хочу с тобой встретиться. Как можно скорее. Может, даже сегодня. После того как этот молодой человек — Навин, кажется? — вдоволь нахвастается тобой перед своими друзьями. Ты, конечно, можешь сказать: «Да как вы смеете!» и повесить трубку. Но не торопись — наша встреча будет деловой. Сугубо деловой. Я считаю, что тебе без меня не обойтись. Ты сейчас в отчаянном положении, а я — тот самый рыцарь на белом коне, который может тебя спасти. И выбора у тебя нет — придется поверить мне на слово. Я не насильник, так что охрану можешь оставить дома.

Микки так и застыла, слушая гудки в трубке. Она не понимала, как реагировать на этот звонок. Но совершенно точно знала, что хочет увидеться с Бинни. Этот таинственный незнакомец вдруг напомнил ей о том, что она — женщина, и вечеринка с актерами сразу же потеряла для нее всякий интерес.

Навин даже присвистнул, когда увидел Микки. В тот вечер они решили поехать на ее машине: Навина раздражали поиски парковки, а гостей у Пури ожидалось больше сотни. Место, где проводилась вечеринка, уже само по себе было необычным. Герой дня, Дипак Пури и его похожая на ангелочка жена Мунни, сняли съемочный павильон, похожий на огромную пещеру. Вечеринку решили устроить в стиле ретро и пригласили дорогого дизайнера, который блестяще воссоздал атмосферу раннего кинематографа. По стенам павильона были развешаны огромные черно-белые плакаты с кадрами из немых фильмов, звучала популярная музыка из фильмов сороковых и пятидесятых годов. Большинство гостей, приняв условия игры, пришли в каких-то вычурных костюмах, пошитых специально для этого случая. А вот Микки чувствовала бы себя не в своей тарелке, если бы пришла в одежде, как у героинь фильма про Анаркали, Чандрамукхи или Нурджехан. И хотя она оделась современно, когда она непринужденно вылезла из машины и взяла Навина под руку, фотографы при виде них начали наперебой щелкать фотоаппаратами. Ее спутник тоже особо не утруждал себя выбором костюма. В своем черном, наглухо застегнутом длинном пиджаке, из нагрудного кармана которого небрежно торчал кончик ярко-красного платка, Навин выглядел очень даже стильно. Он по-хозяйски обнял Микки за талию и широко улыбался перед камерами — ему явно льстило всеобщее внимание.

Все эти «перформансы» и «хэппининги» оставляли Микки глубоко равнодушной. Она без всякого интереса разглядывала гостей, отмечая, что вон там стоит некогда известная актриса, а там — восходящая звезда, вот идет героиня светской хроники, а вон того парня показывали накануне во всех новостях, и известный певец, кумир всех подростков, тоже здесь. Все ее мысли были обращены к человеку, с которым она договорилась встретиться после этой вечеринки. Она не торопилась сообщать Навину, что собирается уехать пораньше, но он, заметив, что она уже в который раз за последние полчаса смотрит на свой золотой «Rolex», не выдержал и сам спросил, в чем дело. Микки сказала, что где-то через часик уйдет.

— Но почему? И куда? — удивился он.

— Прости, Навин, — сказала Микки с таинственной улыбкой. — Возникло срочное дело. Сугубо деловая встреча.

— Чушь собачья, — произнес он недоверчиво. — Не верю я тебе. У тебя кто-то появился, да?

Сначала Микки решила все отрицать, но потом одернула себя и ответила даже более резко, чем хотела:

— А что, если и так? Разве я должна перед тобой отчитываться?

Навин с болью на лице отвернулся, и его рука, которой он только что обнимал Микки, безжизненно повисла.

— Нет, — ответил он, — не должна, наверное. Но я думал, что нас связывают особые отношения. Вообще-то, я как раз сегодня собирался с тобой об этом поговорить. Я люблю тебя, Микки, и после вечеринки, когда мы остались бы наедине, хотел предложить тебе стать моей женой….

У Навина был потерянный вид, как у мальчишки, у которого отняли любимую машинку, и Микки стало