если вас влечет другой предмет,То он всего лишь — восприятий ложноТого же света отраженный след.13 Ты хочешь знать, чем равноценным можноОбещанные заменить дела,Чтобы душа почила бестревожно».16 Так Беатриче в эту песнь вошлаИ продолжала слова ход священный,Чтоб речь ее непрерванной текла:19 «Превысший дар создателя вселенной,Его щедроте больше всех сродниИ для него же самый драгоценный, — 22 Свобода воли, коей искониРазумные создания причастны,Без исключенья все и лишь они.25 Отсюда ты получишь вывод ясный,Что значит дать обет, — конечно, там,Где бог согласен, если мы согласны.28 Бог обязаться дозволяет нам,И этот клад,* такой, как я сказала,Себя ему приносит в жертву сам.31 Где ценность, что его бы заменяла?А в отданном ты больше не волен,И жертвовать чужое — не пристало.34 Ты в основном отныне утвержден;Но так как церковь знает разрешенья,*С чем как бы спорит сказанный закон,37 Не покидай стола без замедленья:Кусок, который съел ты, был тугимИ требует подмоги для сваренья.40 Открой же разум свой словам моимИ в нем замкни их; исчезает вскореТо, что, услышав, мы не затвердим.43 Две стороны мы видим при разбореПодобных жертв: одну мы видим в том,Чем жертвуют; другую — в договоре.46 Последний обязателен во всем,Пока не выполнен, как изъяснялосьУже и выше точным языком.49 Вот почему евреям полагалось, —Ты помнишь, — жертвовать из своего,Хоть жертва иногда и заменялась.52 Зато второе, то есть существо,Бывает и таким, что есть пределы,В которых можно изменить его.55 Но бремя плеч своих и самый смелыйМенять не смеет и обязан несть,Пока недвижны желтый ключ и белый.*58 Да и обмен нелепым надо счесть,Когда предмет, имевшийся доселе,Не входит в новый, как четыре в шесть.*61 А если ценность — всех других тяжелоИ всякой чаши книзу тянет край,Ее ничем не возместить на деле.64 Своим обетом, смертный, не играй!Будь стоек, но не обещайся слепо,Как первый дар принесший Иеффай* ;67 Он не сказал: «Я поступил нелепо!»,А согрешил, свершая. В тот же рядВождь греков стал, безумный столь свирепо,70 Что вместе с Ифигенией скорбятГлупец и мудрый, все, кому случитсяУслышать про чудовищный обряд.*73 О христиане, полно торопиться,Лететь, как перья, всем ветрам вослед!Не думайте любой водой омыться!76 У вас есть Ветхий, Новый есть завет,И пастырь церкви вас всегда наставит;Вот путь спасенья, и другого нет.79 А если вами злая алчность правит,*Так вы же люди, а не скот тупой,И вас меж вас еврей да не бесславит!82 Не будьте, как ягненок молодой,Который, бросив мать, беды не чуя,По простоте играет сам с собой!»85 Так Беатриче мне, как здесь пишу я;Потом туда, где мир всего живей,*Вновь обратила взоры, вся взыскуя.88 Ее безмолвье, чудный блеск очейЛишили слов мой жадный ум, где зрелиОпять вопросы к госпоже моей.91 И как стрела спешит коснуться целиСкорее, чем затихнет тетива,Так ко второму царству* мы летели.94 Такая радость в ней зажглась, едваТот светоч* нас объял, что озариласьСама планета светом торжества.97 И раз звезда, смеясь, преобразилась,То как же — я, чье естество* всегдаЛегко переменяющимся мнилось? 100 Как из глубин прозрачного прудаК тому, что тонет, стая рыб стремится,Когда им в этом чудится еда,103 Так видел я — несчетность блесков мчитсяНавстречу нам, и в каждом клич звучал:«Вот кем любовь для нас обогатится!»106 И чуть один к нам ближе подступал,То виделось, как все в нем ликовало,По зареву, которым он сиял.109 Суди, читатель: оборвись началоНа этом, как бы тягостно тебеДальнейшей повести недоставало;112 И ты поймешь, как мне об их судьбеХотелось внять правдивые глаголы,Едва мой взгляд воспринял их в себе.115 «Благорожденный, ты, кому престолыВсевечной славы видеть предстоит,Пока не кончен труд войны* тяжелый, — 118 Тот свет, который в небесах разлит,Пылает в нас; поэтому, желаяПро нас узнать, ты будешь вволю сыт».121 Так молвила одна мне тень благая,А Беатриче: «Смело говориИ слушай с верой, как богам внимая!»124 «Я вижу, как гнездишься ты внутриСвоих лучей и как их льешь глазами,Ликующими пламенней зари.127 Но кто ты, дух достойный, и пред намиЗачем предстал в той сфере, чье челоОт смертных скрыто чуждыми лучами?»*130 Так я сказал сиявшему светло,Тому, кто речь держал мне; и сияньеЕго еще лучистей облекло.133 Как солнце, чье чрезмерное сверканьеЕго же застит,
