некоторых согласных. — Вы ранняя пташка! Я срочно уезжаю и не хотел будоражить весь дом. Поэтому решил спросить у этих ваших моряков, где здесь ближайшая почтовая станция. Они сказали мне, что в таверне, в двух милях отсюда, я могу нанять экипаж до Лондона.

Я знал, что в его словах кроется изрядная доля лжи, но не в моем положении было возражать против его намерений.

— Это место не пользуется репутацией порядочного заведения, — сказал я. — К тому же я сомневаюсь в качестве их лошадей.

— Выехав так рано, — с улыбкой возразил он, — я прибуду в Лондон до наступления темноты. Разбойники обычно совершают свои черные дела под покровом ночи. Передайте мои добрые пожелания сэру Ричарду. Он поймет причину моего отъезда.

Дон обнюхивал его икры, вздыбив шерсть на загривке и то и дело поглядывая на меня, словно испрашивал разрешения выразить свою неприязнь к Левисону в более активной форме. Я разделял его чувства к этому скрытному человеку с вкрадчивыми манерами, но тем не менее отозвал собаку.

— Я передам сэру Ричарду, — ответил я.

Дом начал понемногу просыпаться, и Питер, зевая во весь рот, уже направился к конюшням.

— Мы можем оседлать для вас лошадь, — предложил я.

— Из меня плохой наездник, — возразил еврей. — Я лучше пройдусь пешком.

Он приехал без чемодана, а свой подбитый горностаем плащ надел на себя, чтобы уберечься от зябкой утренней прохлады. Ничего не оставалось, как отпустить его с миром, и я молча провожал его взглядом, пока он не скрылся за домом, направляясь в сторону тракта.

Причина, заставившая его подняться в такую рань и предпочесть почтовой карете весьма сомнительную поездку в наемном экипаже, могла быть только одна; ничего другого мне в голову не приходило. Его беседа с двумя пиратами, любопытство, проявленное им вчера, как будто бы полностью совпадали с моими выводами. Подобно всем представителям своего племени, он обладал исключительно тонким нюхом на золото и, ощутив в воздухе какую-то тайну, загорелся желанием ее узнать, чтобы получить свою долю. Судя по тому, что я видел из окна, он, похоже, даже поссорился с сэром Ричардом.

Казалось странным, что сэр Ричард избрал своим деловым партнером иудея. Хитрость и проницательность последних не вызывала никаких сомнений, но мне они представлялись скорее ростовщиками, торгашами и менялами, чем советниками и помощниками, хотя среди них я мог бы назвать имена и довольно известных банкиров.

Сэр Ричард намекал на готовящуюся войну с Испанией. Возможно, в связи с этим у него возникли определенные трудности с получением наличных денег, чем и объяснялся неожиданный приезд Левисона; но с другой стороны, насколько мне было известно, этот человек приехал без приглашения. Фентон спешно прибыл из Лондона, однако Левисон его обогнал. Симпкинс не возил никаких посланий, кроме того, которое дал ему Пайк, — если, конечно, сэр Ричард частным порядком не вручил ему свое. Впрочем, совать нос в дела моего патрона у меня не было ни малейшего желания.

Дон заворчал и ощетинился. Фентон подошел к двери сырного склада, неряшливый и небритый; глаза его налились кровью, а хриплый голос походил на карканье ворона.

— Сэр, — произнес он, почтительно касаясь грязного клока засаленных волос, свисавшего ему на лоб, — во имя милосердия, пришлите стаканчик чего-нибудь покрепче! Вчерашнее вино, очевидно, забродило в медной посуде, из-за чего у меня во рту сущий ад, а Пайк клянется, будто череп у него раскалывается пополам!

— Что нужно было от вас этому человеку? — спросил я.

— Ничего; он всего лишь узнал у Пайка дорогу до таверны. Щедрый джентльмен, хоть и еврей. Дал нам по кроне за беспокойство.

Я слышал звон золота, а не серебра, и Саймон был не из тех, кто платит золотом за дешевую информацию.

— У меня нет ключей от погреба, — ответил я. — Но Питер, наверное, сможет нацедить вам немного пива.

— Все что угодно, лишь бы это помогло нам продраить засорившиеся шпигаты18, — сказал он и убрался восвояси, словно неряшливый барсук в свою нору.

Я распорядился насчет пива. Не было смысла спорить с мошенниками, а тем более настраивать их против себя. В конце концов, ничего особенного не произошло. Саймон, любопытный, как все потомки колена Израилева, и раздосадованный нежеланием сэра Ричарда поделиться с ним нашим секретом, решил, очевидно, раскрыть его самостоятельно. Много ли он смог узнать, если карта и кольцо хранились под замком в столе у сэра Ричарда, а о времени отплытия не знали и мы сами?

Сэр Ричард пропустил мое сообщение мимо ушей, когда я позже упомянул о происшествии.

— У этого человека чересчур большие амбиции, — сказал он. — Он склонен несколько преувеличивать свое значение. Я пользуюсь его услугами и в определенном смысле обязан ему кое в чем, но он не должен забывать свое место. Я укажу его ему при первом же случае!

— Мне удалось собрать нужную сумму, — уже более веселым тоном продолжал он. — Мы отправимся в Лондон послезавтра, а оттуда дилижансом в Плимут на поиски подходящего судна. Фентон и Пайк поедут с нами.

— Хорошо, — сказал Фрэнк Мадден. — Наконец-то мы побродим по свету, вместо того чтобы торчать здесь, как мушиный след на карте!

— Мне еще надо уговорить твою матушку, мой юный путешественник, — возразил его опекун. — Не знаю, как она воспримет известие о твоем намерении вылететь из родного гнезда на поиски приключений!

— Ей придется согласиться, — с уверенностью заявил хромой юноша. — Я ласково поговорю с ней, а вы, дядюшка, должны будете ее убедить. Не сомневаюсь, у вас найдутся веские доводы.

В его словах таился некий скрытый смысл, в то время для меня неясный. Сэр Ричард бросил на племянника сердитый взгляд, который мальчик встретил, не моргнув глазом.

— Это мой пират, — продолжал он, делая ударение на слове «мой». — Значит, и карта — моя, и деньги для экспедиции тоже мои. Довольно представлять меня беспомощным неженкой! Неужели меня надо постоянно держать в укромном месте только из-за того, что спина у меня кривая, а одна нога короче другой? Я не стыжусь появляться среди людей. Недостатки физические с лихвой компенсируются умственными достоинствами. Если я задумал посмотреть мир, воспользовавшись своим наследством, то кто может этому помешать? Моя мать неглупая женщина; ей уже известно, что мы что-то затеваем, но известно также и другое: коль скоро я решился на какой-нибудь шаг, то сделаю его обязательно!

Непреклонный характер, которым нельзя было не восхищаться, светился в его глазах, а тонкие губы сложились в упрямую жесткую линию на его мальчишечьем лице, уже носившем на себе черты взрослого мужчины.

— Не забывай и обо мне, — с некоторой поспешностью вставил сэр Ричард. — Я ведь являюсь твоим законным опекуном, наставником и лицом, отвечающим за твои поступки вплоть до совершеннолетия!

— Эту проблему, — спокойно ответил Фрэнк, — устраняет тот факт, что вы, дядюшка, не меньше моего желаете отправиться в экспедицию!

Сэр Ричард расхохотался, хотя смех его звучал немного натянуто; впрочем, это было вполне естественно после столь категоричной отповеди, полученной им от своего подопечного.

— Ладно, попытаемся убедить твою матушку, — сказал он. — Я поговорю с ней, как только она спустится вниз.

Утром того же дня мы с юным Мадденом сидели на террасе, склонившись над картами в атласе, и в то время, как он слушал мою лекцию о магнитном склонении, проекциях и магнитной девиации, мы увидели брата и сестру, прогуливающихся по розовому саду и погруженных в серьезную беседу.

— Сэр Ричард изволит уговаривать мою маму, — заметил Фрэнк в присущей ему юмористической манере.

Я поднял глаза. Миссис Мадден выглядела очень возбужденной и взволнованной. Однажды она остановилась посреди дорожки и в отчаянии заломила руки. Казалось, она о чем-то умоляла своего брата. Тот отвечал ей, сопровождая слова широкими жестами рук и пожатием плеч, что опять вызвало между ними оживленный спор, пока оба не скрылись за аккуратно подстриженной живой изгородью. Наконец они