«Спасательный флот и корабли-ретрансляторы — все на орбите», — сказала ему Хазеренс.

Они находились на крутой многоярусной трибуне, набитой насельниками. Защищенная углеродными ребрами, которые выдвинулись бы в мгновение ока, подойди какой-нибудь из соперничающих кораблей слишком близко, трибуна (прикрепленная к «Дзунде» — дирижаблеру длиной в один километр, циркулировавшему внутри штормовых границ) была относительно безопасным местом для болельщиков. Гигантские мягкие экраны могли разворачиваться по любую сторону от веера углубленных сидений для показа эпизодов прошлых гонок и повтора событий, слишком далеких, чтобы наблюдать их напрямую.

«Спасательный флот?» — спросил Фассин.

«Так мне его описали», — сказала Хазеренс, усаживаясь на свое место рядом с ним. Насельники вокруг глазели на Фассина и Хазеренс, явно ошарашенные их инопланетным видом. Айсул удалился, чтобы встретить старого приятеля. Пока он оставался с ними, насельники лишь изредка поглядывали на Фассина и Хазеренс; когда же он ушел, принялись смотреть на эту парочку в упор. Фассин и Хазеренс уже привыкли к этому, а Фассин был уверен в том, что если Валсиер ищет его здесь, то найдет без особого труда.

«И крупный флот?» — спросил Фассин.

«Точно не знаю».

В огромной центральной части шторма имелись сотни гостиничных и зрительских дирижаблеров, десятки газовых клиперов, участвующих в соревнованиях, и суда поддержки, а также десятки вспомогательных кораблей и судов прессы, не говоря уже о парадном (и нейтральном в военном смысле) дредноуте «Пюизиэль». Он был украшен множеством знамен, рядами древних сигнальных флажков и гирляндами баллоноцветов размером с насельников, чтобы не оставалось ни малейшего шанса принять его за дредноут, участвующий в соревнованиях куда как крупнее и серьезнее там, за пределами шторма.

Боковые экраны засветились, и взорам зрителей предстали фрагменты гонки, состоявшейся накануне. Тысячи насельников на трибунах улюлюкали, орали и смеялись, расшвыривали пищу, держали устные пари на баллы (потом, смотря по итогам гонок, они отказывались от ставок или утверждали, что ставили больше), обменивались оскорблениями.

«Есть новости извне?» — спросил Фассин.

«Данные нам инструкции остаются прежними. По всей системе совершено несколько беспорядочных атак. Но не такие масштабные, как тогдашнее уничтожение комплекса наблюдателей. Оборонительные приготовления идут полным ходом. Производители предпринимают титанические усилия. Народ, как и прежде, приносит огромные, но добровольные жертвы. Боевой дух остается высоким. Правда, неофициально люди боятся все больше и больше. Мониторы глубокого сканирования обнаружили — пока еще сомнительные — следы громадного флота, который приближается со стороны Отъединения Э- пять».

«Насколько громадного?»

«Настолько, что дела наши плохи».

«Много произошло беспорядков?»

«Нет, не очень».

Дирижаблер дал газу вдали; двигатели взревели, набирая обороты. По рядам насельников прокатился радостный крик — они поняли, что соревнования вот-вот начнутся.

«Ну что ж, майор, — отправила полковник; сила ее сигнала из-за шума и топота была низкой. — Наконец-то мы сошли с „Поафлиаса“ и остались одни. Думаю, сейчас нас вряд ли кто услышит, и мне не терпится узнать, зачем мы здесь. Если только вы, конечно, в процессе ваших изысканий не стали фанатом гонок на газовых клиперах».

«Если верить Оазилу, то Валсеир жив».

Полковник немного помолчала, затем отправила:

«Серьезно, что ли?»

«Оазил, конечно, мог сойти с ума, мог заблуждаться, у него могло разыграться воображение, может, он просто интриган, но, судя по его словам, он знаком с Валсеиром или по меньшей мере Валсеир научил его, какие вопросы мне нужно задать, дабы убедиться, что я тот, за кого себя выдаю».

«Понятно. Значит, он не случайно появился в доме?»

«Я подозреваю, что он вел наблюдение за комплексом. Или это делал кто-то другой — ждал, когда мы… я… появимся».

«И это он вам сказал направиться сюда?»

«Он».

«А потом?»

«Валсеир меня найдет».

Еще один всплеск радостных криков, когда «Дзунда» начала набирать скорость и присоединилась к небольшой стайке таких же болельщицких кораблей, пробивающихся сквозь газ к стартовой позиции клиперов в двух-трех километрах впереди. Эта гонка задумывалась краткой — около часа, с поворотами вокруг буйков. Затем гонки становились все дольше и все сложнее, достигая кульминации в последнем грандиозном заезде вокруг внутренней поверхности громадной штормовой стены.

«Значит, Валсеир знал, что вы ищете его или, возможно, будете искать, и принял меры для того, чтобы… Гм. Любопытно. Пока у вас не было никаких контактов?»

«Пока — нет. Но теперь вы, по крайней мере, знаете, зачем мы здесь».

«Вы будете держать меня в курсе?»

«Да. Но вы должны понять: возможно, в какие-то моменты мне придется оставлять вас — если все удачно сложится. Ваше присутствие может спугнуть Валсеира или его подельников».

Дирижаблер еще увеличил скорость, по-прежнему держа курс на внутреннюю сторону стартовой позиции. Поток газа начал сдувать незакрепленные шарики и подносы.

«Спугнуть? Вы думаете, все это так… серьезно?»

«А вы что думаете?»

«Вы говорили, что Оазил может оказаться тем-то и тем-то. Думаю, кем угодно. Но как бы то ни было, мы теперь здесь, и если он говорил правду, то вас, несомненно, найдут. Другая же вероятность состоит в том, что мы подбирались к чему-то важному в доме Валсеира и поэтому нас оттуда попросту удалили. Что именно вам сказал Оазил?»

У Фассина сохранилась запись разговора с бродягой-насельником, глубоко под домом. Он сигнально передал эту запись Хазеренс.

Флот болельщицких кораблей облепил стартовую позицию, точно стая жирных птиц. Снова раздались восторженные крики. Газовые клиперы застыли на старте в ожидании сигнала.

«Но пока нам практически не от чего отталкиваться, майор, — сказала ему Хазеренс. — Вы должны были сообщить мне это раньше, и тогда я могла бы избрать правильный образ действий. Вероятно, я была слишком к вам снисходительна. Да, конечно, ваша потеря чрезвычайно тяжела. Но тут, боюсь, я виновата в преступной халатности».

«Я на вас не донесу, если вы не донесете на меня», — без всякого юмора отправил Фассин.

Газовые клиперы (разновидности одиночных насельнических штормоборцев, но более крупные и с многочисленным экипажем) представляли собой остроконечные угловатые аппараты с треугольными