Мейрик взял эту машину пять дней назад — факт абсолютно бесполезный для Денисона. Больше в машине ничего не нашлось.

Денисон запер автомобиль и вышел из гаража через эстакаду, оказавшись на улице с другой стороны отеля. Все было непривычным, начиная с правостороннего движения и кончая незнакомыми надписями и фирменными знаками на вывесках магазинов. Познания Денисона в норвежском языке сводились, по существу, к одному слову — seal, которое, будучи полезным на дружеской вечеринке, вряд ли могло помочь ему в практических вопросах.

Ему требовалась информация, и он нашел информацию в небольшом книжном магазине возле перекрестка. Внутри стоял стенд с картами, из которых он выбрал карту центрального Осло, карту Осло и его пригородов и дорожную карту Южной Норвегии. Прибавив к ним путеводитель по городу, он расплатился за покупку деньгами из толстой пачки норвежской валюты, лежавшей в бумажнике Мейрика. Про себя он решил пересчитать деньги, как только окажется в своем номере.

Он вышел из магазина с намерением вернуться в отель, где можно будет не торопясь изучить карты и сориентироваться. Возле перекрестка он остановился и взглянул на угол здания — туда, где обычно висит табличка с названием улицы. Табличка была на месте: Roald Amundsens Gata.

— Гарри!

Он повернулся к отелю, но кто-то крепко ухватил его за локоть.

— Гарри Мейрик! — в голосе слышался гнев.

Рыжеволосой, зеленоглазой женщине, остановившей его, было на вид около тридцати лет. Весь ее облик выражал негодование: губы были плотно сжаты, на щеках выступили пунцовые пятна.

— Я не привыкла к тому, чтобы меня дурачили, — резко сказала она. — Где вы пропадали все утро?

У Денисона бешено застучало в висках, но он вовремя вспомнил высказывание портье по поводу его голоса.

— Я простудился, — через силу выдавил он. — Я лежал в постели.

— Есть вещь, которая называется телефон, — сердито сказала она. — Его изобрел Александр Грэхэм Белл — не припоминаете такого?

— Я принял снотворное и отключился, — запротестовал Денисон. Какой-то частью рассудка он отметил, что это, возможно, чистая правда. — Кажется, я переборщил с дозой.

Выражение ее лица немного изменилось.

— Голос у вас и впрямь простуженный, — признала она. — Что ж, может быть, я прощу вас, — в ее английском чувствовался легкий американский акцент. — Это обойдется вам в хорошую выпивку, мой дорогой.

— Пойдем в отель, — предложил Денисон.

— Сегодня слишком хороший денек, чтобы сидеть под крышей. Прогуляемся до Studemterlumden, — женщина взмахнула рукой, указывая на разноцветные зонтики и зеленый сад за трамвайной линией.

Покорно следуя за ней через улицу, Денисон чувствовал себя зайцем, загнанным в ловушку, но он понимал, что если хочет разобраться в личности Мейрика, то ему предоставлен шанс, который нельзя упустить. Несколько лет назад на улице к нему подошла женщина, очевидно, знакомая с ним, хотя он не имел ни малейшего представления о том, кто она такая. В разговоре, происходящем в такой ситуации, рано или поздно наступает момент, после которого уже невозможно дать обратный ход и честно признаться, что не знаешь собеседника. В тот раз Денисон с честью вышел из положения, поддерживая бессмысленную беседу в течение получаса, и тепло попрощался со своей спутницей. Он и по сей день не знал, как ее зовут. Он мрачно подумал, что тот случай должен послужить хорошей репетицией для сегодняшнего экзамена.

— Сегодня утром я видела Джека Киддера, — сказала женщина, когда они шли через улицу. — Он спрашивал о вас.

— Как он поживает?

Она рассмеялась.

— Как и всегда — превосходно. Вы же знаете Джека. — Само собой, — буркнул Денисон. — Старый добрый Джек.

Им с трудом удалось отыскать свободный столик в летнем кафе. При других обстоятельствах Денисон извлек бы для себя массу удовольствия от общения с хорошенькой женщиной в незнакомом городе, но сейчас его внимание было сосредоточено на более важных проблемах. Они сели друг против друга; Денисон положил пакет с картами на край столика.

Одна из карт выскользнула из пакета, и незнакомка поддела ее хорошо наманикюренным ногтем.

— Что это такое?

— Карты, — тупо ответил Денисон.

— Карты чего?

— Карты города.

— Осло? — се изумление было неподдельным. — Зачем вам понадобились карты Осло? Не вы ли недавно хвастались, что знаете Осло лучше, чем Лондон?

— Я купил их для друга.

«Мейрик хорошо знает Осло; вероятно, часто ездит сюда, — мысленно отметил Денисон. — Держись подальше от сплетен и местных тем. Могут возникнуть новые проблемы».

— Ах, вот оно что, — она потеряла интерес к этому предмету.

Денисон столкнулся с еще одной трудностью особого рода. Он не знал, как зовут женщину. Поскольку в разговоре люди нечасто называют друг друга по имени, то шансов на случайный успех было немного. Может быть, спросить напрямик или залезть в ее сумочку и поискать паспорт?

— Дайте мне сигарету, дорогой, — попросила она.

Похлопав себя по карманам, Денисон вспомнил, что оставил портсигар и зажигалку в номере отеля. Он никогда не курил, поэтому ему просто не пришло в голову положить их в карман вместе с другими принадлежностями Мейрика.

— Мне очень жаль, — выдавил он. — Сегодня я сижу без сигарет.

— Боже правый! — она покачала головой. — Великий профессор Мейрик бросил курить? Теперь я действительно верю, что от курения заболевают раком.

«Профессор!»

Денисон снова воспользовался преимуществами своего Мнимого недомогания.

— Я попробовал выкурить одну с утра, но она воняла соломой. Похоже, придется временно воздержаться от курения, — он протянул руку. — Взгляните на эти никотиновые пятна и представьте себе, на что похожи мои легкие.

Она покачала головой с насмешливым видом.

— Это все равно что низвергнуть с пьедестала статую национального героя, — сказала она. — Мне так же трудно представить себе Гарри Мейрика без сигареты, как Париж без Эйфелевой башни.

К столику подошла официантка. Денисов посмотрел на свою спутницу и вопросительно приподнял бровь.

— Что будем пить?

— Как обычно, — она с безразличным видом раскрыла свою сумочку.

Денисон нашел спасение в неожиданном приступе кашля. Судорожно прижимая к губам носовой платок, он услышал, что незнакомка делает заказ, и закашлялся с новой силой. Когда официантка отошла, он сунул платок в карман.

— Действительно скверный кашель, Гарри, — сказала женщина. — Похоже, вы правы: пора отложить в сторону раковые палочки. С вами все в порядке, мой дорогой? Может быть, вам лучше вернуться в постель?

— Все в порядке.

— Вы уверены? — настаивала она.

— Совершенно уверен.

— Узнаю голос прежнего профессора Мейрика, — ехидно заметила она. — Всегда и во всем уверен.

— Не надо называть меня профессором, — раздраженно сказал Денисон. Это был нейтральный ход,