Так где же, черт возьми, изумрудные полосы?!
Спокойно. Спокойно… Терпение и труд всех заметелят.
Я открыл кран, и вода жидкой струйкой потекла на грязную поверхность ванны. Старые трубы обильно подкрасили воду ржавчиной. Пришлось постучать по крану кулаком.
От резких движений пена от краски с радостным шлепом плюхнулась мне на шею и резво потекла вниз. Проклятье! Веселенький денек!
Наконец вода приобрела необходимую прозрачность и чистоту. Я сунул недокрашенную шевелюру под кран и застонал. Горячей воды не было уже второй месяц. Только холодная. И то по праздникам…
До чего ж я докатился?
Хреновина какая… Живу как бомж.
Черт его знает, может быть, не уйди я тогда со скандалом из внешней разведки, все было бы иначе? Ну вмазал я тогда полковнику в рыло… Ну и что? Ему надо было еще и пулю в живот пустить, падле. Скольких он залажал…
Скотина.
Ладно… Не стоит об этом думать. Бесплодно и глупо. Эдак я снова на Артема перейду… Так, стоп!
Не дожидаясь положенного срока, я выдернул голову из-под струи. Это же пытки какие-то! Схватил полотенце, начал яростно растирать безобразие на голове…
Случайно мой взгляд упал на треснутое зеркало.
Подождите-ка… Это у нас что?
Из зеркала на меня смотрел худощавый молодой человек с прической, которая медленно принимала форму типа «толстый еж». На волосах проступали изумительные изумрудные полосы. На темно-бордовом фоне!
Да! То, что доктор прописал!
Я даже залюбовался этим приятным во всех отношениях молодым человеком в зеркале. Экстремал. Да. Просто приятно. День явно обещал быть интересным.
Интересным… День… Эй, а я ничего не забыл? Надо поспешить…
Вернувшись в комнату, я запнулся босой ногой обо что-то твердое, острое и, чертыхаясь, завалился возле дивана. Крепко, кстати, ногу зашиб.
«Интересный день» продолжался.
Впрочем, могло бы быть и хуже…
А что это под ноги попалось?
– Ох же мать твою, что за фигня?! – Я держал в руках разбитый блок связи. – Ну, отлично. Мы без воды, без еды да еще и без связи… Классно. Что я такого сделал в прошлой жизни?
Я зло швырнул разбитый блок к стене, в кучу мусора. Хламовник, в котором я жил уже около года, казалось, сам плодил мусор, пыль, грязь и сломанные бытовые приборы. А я тут, честное слово, ни при чем…
Чувствуя приближение знакомой депрессии, я забрался на диван с ногами. Кожа обивки приятно холодила голую спину.
Нашарил на столике пачку антидепрессантов. Были же… Где?
А, да, вот они. Упали…
Веселенькие таблеточки услужливо выкатились на ладонь. Кто-то с очень развитой фантазией догадался упаковать их в облатки таких занимательных цветов. Не таблетки, а калейдоскоп какой-то… Перекатываешь их в руке. Рисунок меняется. Веселенькие таблеточки. Так и тянет все разом заглотить…
По подступающей депрессии залпом, пли! И готово…
Я взял из пачки две облатки кислотно-красного цвета. Покрутил между пальцами.
Тишина вокруг меня нарушалась только тиканьем часов.
Артем, помнится, читал мне что-то такое. На ухо. Про часы…
Кажется, там была строчка… нет, не про часы, про время.
А время на циферблатах уже истекало кровью.
Какой-то древний поэт, что ли.
Я решительно кинул две ярко-красные капли в рот. Они стремительно скользнули в горло… Как пули.
Напротив меня, возле столика, радостно скалила зубы тоска. Часы тикали все медленнее… Медленнее… Тембр звука изменялся. Все ниже, ниже…
Пройдет. Пройдет. Сейчас… Я уже чувствовал, как внизу живота нарастает тугая теплая волна. Вот она поднимается выше… Выше! Еще выше!!! Раздирает слепленные губы, раздвигает их в стороны… Еще!
И выплескивается из меня смехом.
Грустным смехом.
