Видна один шестая часть просторов Земли, покрытая красным флагом: он подымается вверх в виде aurora borealis… Ликующие различные народности СССР ведут круговой танец: гудят электро установки, дымят фабрики; поезда сплетаются в стальном вихре движения.
Над сценой мира загораются слова:
СОЮЗУ СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК — МНОГАЯ, МНОГАЯ ЛЕТА, РОСТА, МИРОВОГО ПРИМЕРА ВЕЛИЧЬЯ И НЕИЗМЕРИМОГО ЦВЕТА!
Красный Октябрь и предчуствия его в русской поэзии
История Советов докатилась до завершения первой декады великих незабываемых лет. Законом поэзии, литературы является, что всякое историческое событие всегда находит громадное воплощение свое в творчестве наиболее чутких поэтов.
Так и красный октябрь! Нет ни одного поэта, нет ни одного заметного имени, который бы так или иначе не отозвался, не откликнулся по поводу этого рубежа октябрьского, легшего пропастью между гнусным царизмом и великой эпохой советских лет нашего времени.
Так надрывался, выругивался Влад. Маяковский еще до революции 1917 года, не то за два, не то за три года. И в случае В. В. Маяковского мы имеем дело с типичным предчувствием октября.
Задачей этой статьи и поставлено дать характерные образны таких предчувствий, а также отражений Октября в поэзии.
Задача, если её выполнить не в виде наброска — громадна.
Нужны годы изысканий и версты библиотечных полок.
Здесь — только набросок: много книг до нас сюда через океан не доходит. А между тем многие великие и крупные поэты не смогли быть использованы для статьи… за неимением сборников, книг… Такие поэты как Сергей Городецкий, Велемир Хлебников, Н. Н. Асеев, Сергей Третьяков, Сергей Алымов, Демьян Бедный, Александр Крученых и группы молодых как Сергей Спасский, Георгий Шенгели — живут и творят звонко во имя красного Октября…
Но у нас не было под руками нужных книг и поэтому работа наша, надо повторить только — захватывающий своей темой, своей современностью декоративный, пылающий красками эскиз.
На чистую воду
Джан Рид в своей замечательной (действительно!) книге: «Десять дней»… бросает такую фразу: «Глядя в прошлое, на Россию до октябрьского переворота, видишь её как будто и другом веке, почти непонятно консервативною, Русская политика перешла далеко влево, настолько далеко, что кадеты подверглись изгнанию, как враги парода, Керенский стал контр-революционером, вожди умеренных социалистов Церетели, Дан, Либер. Гоц и Авксентьев оказались не достаточно революционными по духу, и люди подобные Виктору Чернову и даже Максиму Горькому оказались на правом фланге».
Годы великих политических сдвигов втягивают в политику всех и вся.
Что бы не говорилось о возможности поэта остаться аполитичным — на деле, при анализе (говоря грубо, «проверке») — достаточно двух, трех строк, чтобы было видно — за кого? За или против.
Так и вся поэзия русская уже 10–12 лет делит поэтов на приемлющих Октябрь и не приемлющих его.
Между этими двумя типами поэтической настроенности прослаивается промежуточное звено. Лиц, желающих показать, что они равнодушны, но это им всегда плохо удается.
Магические зеркала
Для характеристики настроений необычайно любопытно проиллюстрировать несколько подобных случаев — показывающих, как красный Октябрь отражается до, во время и… после своего прихода в магических вечных зеркалах поэзии.
Предвидят революцию и Октябрь
Уже давно седые старики; ветераны классицизма русской поэзии (Пушкин, Лермонтов) предвидели «вторым зрением» грядущее. Многие поэты топили свой астральный взор в грядущем. По этому поводу Васильевский (Не Буква) восклицает: разве без этого второго зрения мог бы, напр. Андрей Белый еще в 1907 году написать трагическое стихотворение о гибели России:
