– А ты присмотрись, как меня обслуживают, и поймешь.
– Ловко устроился, – задумчиво произнес Серега. – Значит, все почти по закону, все шито-крыто, денег полно, почет и уважение, и даже милиция не гонится за тобой. Ловко…
Вошли два официанта и с предупредительной улыбкой стали расставлять на столе закуску и бутылки. Закончив свое дело и пожелав приятного аппетита, они исчезли за дверью.
– Видал? – Лицо Славика расплылось в самодовольной улыбке. – Вот это сервис! А то говорят: Лос- Анджелес, Париж, Вена, Монте-Карло… И у нас умеют не хуже… Если, конечно, материально заинтересовать людей.
Приятели выпили за встречу.
– Понимаешь, Серж, – начал разглагольствовать Славик. – Мой хозяин – мудрый человек. Он открыл мне глаза на жизнь. Я по-новому стал видеть. Я стал замечать красоту. Да-да, не удивляйся… Пришло время деловых людей, а блатные – это вымирающие динозавры. Ну.и черт с ними, пускай вымирают.
– Да ты-то кто сам?! – возмутился Треф.
– Каюсь, был грех. Тоже состоял в породе этих динозавров. За что и отсидел два положенных срока. Но теперь-то у меня появились извилины. Я теперь живу! Понимаешь, жи-ву! Потому что в почете сейчас деловой человек. Он если и нарушит Уголовный кодекс, так на самую капелюшечку. Но зато умеет доставать дефицит. А любой дефицит превратить в деньги…
– Значит, все-таки нелады с законом есть? – перебил Серега.
– Эти нелады слишком ничтожны, и не стоит обращать на них внимания. Тем более мы в приятельских отношениях со многими работниками милиции и прокуратуры.
– А не врешь?
– Не вру, Серж. Сам увидишь, ходим семьями в театр, выезжаем на рыбалку, на пикнички всякие, наши «Жигульчики» в одних гаражах стоят, в одних магазинах заказы получаем, одни и те же вещицы коллекционируем. Так что у нас во многом теперь духовное родство со служителями закона. Они ведь тоже люди.
– Значит, у тебя все в порядке, – вздохнул Серега. – Давай за твои успехи.
Выпили и выжидающе взглянули друг на друга. Треф сощурил глаза:
– А теперь выкладывай, для чего сюда привел и коньячком французским балуешь? Неужто по старой дружбе?
– По старой, Серж… По старой…
– А может, я для чего-то понадобился? Тебе или твоему хозяину? Давай, валяй начистоту…
– Темнить не буду, – помедлив, ответил Славик. – Говорил я ему о тебе.
– Ага, значит, в точку попал. Ну-ка, ну-ка, что ты там нашептал? Какие грешки высветил?
– Рассказал, что вместе сидели. Что попался ты на золоте в Москве.
– А он чего?
– Поинтересовался, остались твои дружки, с которыми ты по золоту работал? Я ответил, что ты сел один, никого не потащил за собой. Тогда хозяин приказал взять тебя под крылышко.
– Под крылышко, – хмыкнул Серега. – Я не цыпленок. Ну да ладно, все равно к какому-нибудь делу пристраиваться надо.
– Кажется, их стоянка, – Федот Андреевич кивнул на берег, где у костра сидели два человека. – Точно… Они…
Причалили. Двое у костра поднялись. Теперь Василий мог рассмотреть их. Один – коренастый, с длинными, красными руками и каким-то голодным взглядом из-под выпуклого узкого лба. Другой – высокий, с болезненно бледным лицом.
– Здорово, лешие, – кивнул им Федот Андреевич.
– Здорово, – нехотя ответил коренастый.
– Че привез, Андреич? – спросил другой.
– Не маленькие, чтобы гостинцы вам возить. Вот человека доставил, родственничка моего.
– А на хрена он нам нужен? – Коренастый хмыкнул и бесцеремонно оглядел Василия с ног до головы.
– Поработать хочу в тайге, – пояснил Василий.
– Самим собирать нечего, – проворчал бледнолицый. – Паршивый в этом году урожай, и ягода не уродилась, и кедрач гнилой – не будет заработка.
– Ты, Андреич, лучше водяры бы нам привез, – перебил приятеля коренастый. – А то забрались к лешему в гробину, за сто кэмэ ни деревни, ни села. Хочется после трудового дня отдохнуть культурненько, да вот беда – ни выпивки, ни женской ласки. Остается только… рябчиков гонять да голыми… клещей кормить.
Федот Андреевич поморщился:
– Жаль, что мало, клещи вас кусают. Может, поумнели тогда, или совесть появилась.
Коренастый хитро подмигнул Василию и хлопнул Федота Андреевича по плечу:
– Кроешь ты нас всегда почем зря, а чего ж тогда родственничка к нам привез?
– А-а, – с досадой протянул Федот Андреевич, – такой же обормот, как и вы. Совсем в городе спился, вот родственники и попросили, чтобы я его увез подальше от дружков-алкоголиков и пристроил на свежем воздухе, здоровья поднабрать.
– Да хватит тебе, дядь Федот! – взорвался вдруг Василий. – Пить я бросил и без твоего таежного перевоспитания.
– Трезвенник, значит? – поинтересовался коренастый и снова захохотал. – Ну да мы все тут трезвенники. – Он неожиданно протянул Василию руку. – Я Семен – за бригадира здесь. А это, – он кивнул на приятеля, – Генка.
Василий назвал себя и поинтересовался:
– Какой же ты бригады бригадир?
– Известно, какой, – весело ответил Семен, – кооператива под названием «Здоровье – трудящимся».
– Это как понять?
– А так, что собираются в лесу любители природы и свободы и договариваются, как помочь нашим славным труженикам города и деревни витаминами, как лучше обеспечить их дарами лесов.
– От сатана бесстыжая, – не сдержался Федот Андреевич. – Мало того, что обворовывают тайгу, спекулируют и три шкуры с людей на рынке сдирают, так еще потешаются.
– Ох, и совестливый у тебя родственничек, – Семен потянулся и зевнул. – Занудный дядя. Ну, а ты, паря, оставайся. Подумаем, посоветуемся с народом, может, и возьмем в бригаду. Паспорт-то у тебя в порядке?
Василий смутился, но тут же ответил:
– Чего ж ему быть не в порядке? Человек я тихий, спокойный…
– Все мы тихие и спокойные, а с паспортным режимом не всегда лады, – отозвался Генка. – Покажь ксиву.
– Ты че, из милиции? – разозлился Василий.
– Нажми на ша, Геха, – приказал Семен. – Чего нервируешь человека? Мы ж не отдел кадров – паспорт требовать. Нам главное, как он работать будет и как варит голова.
– Увидим-увидим, – процедил Генка.
– Ну а ты, Федот Андреевич, с нами ночевать останешься или дальше в путь? – поинтересовался Семен.
– Больно счастье велико – с вами оставаться. Возвращаться надо, – Федот Андреевич поднялся от костра и повернулся к Василию, – держись не пей. Может, через месяц наведаюсь.
– И водяры побольше привези, – хихикнул Генка.
– Ага, держи карман шире, – Федот Андреевич махнул рукой. – Плот мой вытащите на берег. Глядишь, сгодится еще.
– А вы пеши пойдете? – спросил Василий.
– Пеши, мне еще неподалеку зимовье проверить надо, а потом уж к себе в деревню.
Попрощались. Василий смотрел в спину уходящему Федоту Андреевичу, пока тот не скрылся за
