пошатываясь, – воды было по пояс… пошел дальше. Потом повернулся, отыскав глазами Миноса, и поднял вверх два пальца – указательный и большой. Между ними был зажат золотой перстень.

Зарыдала, забилась в истерике пухленькая Перибея – она уже похоронила себя. Резко повернулся и пошел прочь царь Минос. За ним, утками, – его семейство. Лишь тонкая и прозрачная его дочь – Ариадна? – обернулась, глядя на обнаженного богатыря.

– Великий царь! – крикнул Тесей, перекрывая шум прибоя. – Ваше величество! Возьмите свой перстень. Мой отец Посейдон возвращает его вам.

Минос был вынужден остановиться. Он не мог игнорировать дар морского бога.

Тесей протянул руку и кинул перстень в открытую ладонь Миноса.

– Вечером жду вас на пир в моем дворце, – сказал Минос. – Завтра же наступит великий день жертвоприношения.

Кора подумала, что чудо, происшедшее у нее на глазах, не столь уже чудо для тех, кто убежден в том, что боги и существуют, и определяют судьбу людей. Случившееся, скорее всего, можно было бы сравнить с ситуацией, когда царь Минос требует удостоверение, метрику, паспорт у приехавшего молодого человека. И тот вынужден этот паспорт предъявить.

То, что Тесей чуть не утонул при этом, кого это касается, кроме Минотавра, теряющего завтра новую жертву?

Тесей остановился рядом с Корой.

– Трудно было? – спросила она.

Кора не верила в реальность Посейдона, что было нелогично и даже глупо, потому что если ты всего два дня назад распивала славное вино не только с великим Дедалом, но и с двумя кентаврами, то не грех бы допустить и существование морского бога. Но Кора предпочитала оставаться на позициях здравого смысла, даже когда не оставалось ни позиции, ни смысла.

– Я и не мечтал отыскать, – ответил не менее трезвый, чем она, Тесей. – Я шарил руками в песке, а быстро это не сделаешь. И когда воздуха уже не оставалось и я понял, что сейчас придется подниматься без кольца, пальцы нащупали что-то круглое… это мог быть камешек.

– К счастью, это оказался перстень, – сказала Кора.

– Прошу уважаемых афинян проследовать в отведенные для них покои, – провозгласил критский придворный.

Тесей поднял руку, прощаясь с гребцами. Те оставались на корабле, а причал был оцеплен двумя шеренгами тяжелых воинов Миноса – тот не хотел рисковать.

Гребцы ответили нестройными криками. Тесей был их вождем и героем. Феак за всех обещал сделать все как надо. Ведь на долю гребцов могло выпасть немало испытаний.

Остальным предстояло провести последнюю ночь в восточных, покинутых даже челядью и отданных летучим мышам, крысам и тарантулам помещениях. Холодный дождь молотил по дырявым крышам, глиняный пол кое-где отсырел и стал скользким. Идти на корабль за одеялами было далеко, да Тесей и не хотел никого отпускать туда, опасаясь подвоха со стороны критян. Так что все сбились в двух комнатах – девушки в маленькой, внутренней, куда можно попасть лишь через внешнюю, в которой спали юноши. Притом всю ночь кто-нибудь бодрствовал.

На рассвете возле комнат послышались шаги. Зазвенело оружие. Тесей громко приказал всем проснуться и занять места у дверей. Тогда все стало тихо. Только шумел дождь.

Утром, когда холодный туман окутал дворец, к Тесею пришла гостья.

Женщина была закутана в длинный, до земли, плащ, накинутый и на голову, так что видны были лишь нос, рот и подбородок.

Она сказала часовому, что ей нужно поговорить с Тесеем. Часовой не хотел пускать ее, но Тесей, который не спал, услышал их разговор и вышел к женщине. Кора сидела у стены и слышала их разговор.

– Тесей, – сказала женщина знакомым надтреснутым глуховатым голосом. – Я не могла заснуть всю ночь, и ты тому виной.

– Кто ты?

– Я открою тебе свое имя. Но поверь мне, что я твой друг, и, может, единственный настоящий друг на острове.

– Зачем ты пришла?

– Отойдем на несколько шагов. Я не хочу, чтобы нас могли увидеть.

Кора поднялась и прижалась к щели, пересекавшей стену. Две фигуры – высокий массивный Тесей и изящная маленькая, по грудь ему, закутанная молодая женщина – стояли лицом к лицу.

Голубой туман полз у их ног, закрывая до колен.

– Сегодня я впервые увидела тебя на набережной, – прошептала женщина. – В моем сердце что-то дрогнуло. Я поняла, что ты и есть мой избранник.

– Кто ты? – повторил свой вопрос Тесей, и Кора была вынуждена признать, что он совершенно прав. Терять время с незнакомкой на рассвете, перед важными событиями было легкомысленно для вождя похода, даже для очень молодого вождя.

Женщина откинула с головы покрывало, и Кора в рассветном голубом сиянии узнала одну из дочерей царя Миноса, ту, субтильную, тонкую, нежную, знакомую голосом и манерами. Неужели Тесей ничего не почувствовал?

– Я – Ариадна, дочь царя Миноса, – произнесла молодая женщина. – Я славна своей красотой на весь остров и на все земли, подвластные Криту. Сотни благородных принцев и героев сватались ко мне, но вынуждены были возвратиться восвояси…