пытаемых узников.

– Я уж решила, что за своими романтическими страданиями ты забыл о документах.

– Я ни о чем не забываю.

– А то откажись от власти, от короны, увези свою Лиззи в далекий замок...

– Прощай, фея Моргана, – оборвал ее Ричард. – У меня еще так много дел.

Фея рассмеялась низким, чуть хрипловатым смехом.

И исчезла в воздухе. Она умела появляться и исчезать, словно ее никогда и не было. Так бывает с феями.

Ричард подошел поближе к факелу и принялся читать документ.

Дочитал, поднес свернутую в трубку бумагу к огню и подождал, пока пламя охватит свою жертву.

Когда документ догорел, он затоптал упавшую на каменный пол золу и быстро вышел из комнаты.

Паж Грини вернулся к вечеру на следующий день и доложил королеве Елизавете о своих подвигах.

Она снова послала его в Тауэр.

После второго похода Елизавета собрала у себя в комнате всех своих союзниц и велела Грини рассказать, что же он разузнал о констебле и как это можно использовать в интересах принцев.

Грини был очень доволен собой.

И не скрывал этого.

– Я неплохо потрудился, – сообщил он дамам. – Я не только поговорил с его слугами и стражниками, но даже смог расшевелить его повара и служанку его жены. Все вместе они и нарисовали мне истинную картину.

Грини поглядел на королеву. Елизавета улыбнулась и кивнула ему:

– Говори, не спеши, нам всем очень интересно.

– Господин сэр Джон Брендбьюри служит в констеблях давно, но, хоть и экономит на питании узников, большого состояния не нажил, да и как его наживешь? И узников богатых в последнее время совсем не было. А возраст у него поджимает, уже в отставку скоро. И дети растут.

– Сколько у него детей?

– Три сына, – ответил Грини. – Робину тринадцать, Питеру девять, а Сэмюэлю три годика. Есть еще две дочки, постарше, на выданье. А констебль никак не скопит им приданого. К тому же он присмотрел себе домик. Присмотреть-то присмотрел, да он оказался ему не по зубам. Для домика ему не хватает четыреста фунтов – а это большие деньги, столько на полудюжине узников не наберешь и за десять лет.

– Теперь расскажи нам, что он может, а чего нет, – попросила королева.

– А это не в его пользу.

– Поясни.

Грини почесал затылок, шмыгнул носом и сказал:

– Простыл я там. Все время на ветру, и вороны щиплются.

– Не тяни, Грини.

– Я стараюсь с мыслями совладать. Я так думаю, ваше величество, что вывести из замка констебль никого не сможет. Он ведь сам должен спрашивать разрешения из Тауэра выехать, если он в карете или с поклажей. Герцог боится, как бы его не обокрали. А если сэр Джон повезет принцев, его в воротах же и поймают.

– А если через стену? – спросила Алиса.

– Вокруг замка все время стража ходит. Сразу заметят. Нет, констеблю принцев не вытащить.

– А кому вытащить? – спросила Лиззи.

– Не знаю.

Грини и еще кое-что рассказал о констебле и его семье, оставил королеве бумажку со всеми именами, а также карту – как и что расположено в Тауэре. Но эта бумажка не имела особой ценности, если не найти помощника в крепости.

Королева отпустила пажа, и они принялись размышлять, что делать дальше.

И долго ничего не удавалось придумать.

А потом Алисе пришла в голову мысль, которая сначала всем показалась глупой и почти сумасшедшей. Но потом королева сказала:

– Мы ничего не теряем. А приобрести можем многое. Почему бы не попробовать?

– Я к нему сама пойду! – заявила Лиззи.

– И не мечтай, – оборвала дочку Елизавета. – Здесь нужен сдержанный и разумный человек. Ты вспылишь и все погубишь.

– Но ты же не пошлешь Алису! Она еще совсем ребенок.