И только Алиса угадала, почему ее голос дрогнул.

– Для того чтобы церемония коронации прошла без сучка без задоринки, архиепископ должен зачитать этот документ на государственном совете. Так всегда делается перед коронацией. Следует развеять подозрения врагов относительно того, что ваш брак мог быть незаконным. А может, его и вовсе не было?

Сейчас он вежливо улыбнулся, догадалась Алиса.

– К сожалению, нашу свадьбу мы праздновали в узком кругу, и, разумеется, вас в числе приглашенных не было, – сказала королева.

– Тогда тем более у меня могут быть сомнения, – прозвучал голос герцога. – Прикажите принести документ.

– Как вы знаете, – ответила королева, – мы живем здесь, как на постоялом дворе. Все перепутано. Я порой своих туфель отыскать не могу. Так что передайте вашему хозяину, что я в ближайшие дни отыщу этот документ.

– Не в ближайшие дни, – голос герцога изменился, в нем зазвучала жесть, – а сегодня! Вопрос о коронации обсуждается именно на сегодняшнем государственном совете. И поторопитесь!

– Не смейте говорить со мной таким тоном!

– А почему? Если ты не королева, а обычная интриганка? Почему я должен тебе кланяться?

Лиззи рванулась вперед. Алиса и Джейн еле успели схватить ее. Фрейлина принялась успокаивать девушку, что-то шептать ей на ухо.

– Убирайся вон, лакей Глостера! – приказала королева. И голос ее прозвучал так холодно, что у Алисы мурашки пробежали по спине.

– Ты пожалеешь о своих словах, Елизавета из низкого рода Греев!

Затопали каблуки Бэкингема.

Хлопнула дверь.

Алиса, Лиззи и леди Джейн бросились в комнату.

Королева рыдала в кресле.

– Как он смел! Как он только посмел!

– Все это связано и просчитано заранее, – сказала Алиса.

– Я и без тебя понимаю, – ответила королева, всхлипывая. – Я все понимаю, но как это унизительно!

– Если вы позволите, ваше величество, – произнесла леди Джейн. – Я чувствую, что именно теперь вашим детям грозит самая страшная опасность. Если раньше Ричард не смел и пальцем тронуть принцев крови, то с бастардами, мать которых не была королевой Англии, он может делать все, что захочет. И ему даже выгодно будет, чтобы они исчезли. Мне страшно так говорить, ваше величество...

– И не смей так говорить! – оборвала фрейлину Елизавета. – Я все понимаю не хуже тебя. Но я не вижу никакого выхода. Никакого...

– Наверное, он замыслил все это давно, – сказала Алиса.

Королева кивнула:

– Я тоже так думаю...

– Мама, – сказала Лиззи, – а ты отдай им этот документ. Пускай все видят, что ты была женой нашего папы! Или еще лучше: дай монахам прочесть его перед народом у дверей Вестминстера!

Королева отрицательно покачала головой.

– Помнишь, – спросила она, – пожар в библиотеке? Там еще была фея Моргана...

– Помню, но при чем тут документ?

– Алиса, что ты тогда видела?

– Она копалась в шкатулке и достала оттуда документ... Наверное, именно его фея и взяла с собой. А остальное сгорело...

– Алиса вынесла шкатулку, но документа о нашем браке в ней не оказалось, – сказала королева. Она нахмурилась, а потом добавила: – Мне бы тогда сообразить, что за документ ей понадобился! Но как я могла догадаться? Ведь в шкатулке были и другие важные бумаги. Как я могла понять, что сгорело, что выпало, а что понадобилось воровке?

Фрейлина Джейн в отчаянии ломала пальцы.

– Какой негодяй! – шептала она. – Какой негодяй! Он замыслил это уже давным-давно!

– Не знаю, – ответила ей королева, и Алиса мысленно согласилась с тетей Лизой. – Возможно, ему подсказали. Если эта мерзкая фея Моргана у него в союзницах, то идея объявить, что принцы – вовсе не принцы, могла принадлежать именно ей.

– Но ведь этому никто не поверит! – воскликнула Лиззи. – Никто и никогда! Мой добрый народ знает, что мы все – законные дети нашего отца.

– Народ будет думать то, что ему прикажут думать, – печально сказала королева. – А когда спохватится и разберется, что хорошо, а что плохо, нам-то будет все равно.

– Почему? – спросила Лиззи.

– Потому что Ричард сделает так, чтобы нас больше не существовало.