Джейн пришла к отрицательному выводу. «Ведь я подопытный кролик, — сказала она себе, — а это заслуживает компенсации».

Собственный цинизм ее удивил: она считала себя более сентиментальной. Чтобы нарушить тягостное молчание, Джейн возобновила разговор:

— Иногда мне трудно определить, что находится справа, а что слева. Это нормально?

— Позже все восстановится.

— На моем теле есть нечувствительные участки — на спине и животе. Если уколоть их иголкой, выступит кровь, но я совсем не чувствую боли. Я прочла в одной книге, что в средние века это служило доказательством того, что человек продал душу дьяволу.

— Верно! Из-за этого сожгли на костре множество людей, страдающих истерией. В вашем случае это одно из последствий черепной травмы. Часть нервов были отрезаны от своей базы. Они продолжают передавать сигналы, но на другом конце нет никого, кто мог бы прослушать «сообщение».

Крук улыбнулся, добродушно заметив:

— Знаете, до ранения вы курили.

— Неужели?

— На пальцах и зубах остался никотиновый налет, а в легких сохранились значительные следы загрязнения. Надеюсь, больше у вас нет тяги к сигаретам?

— Что вы! — поспешно возразила Джейн. — Я просто не переношу курящих людей. Запах табака меня раздражает.

— Вот видите! — обрадовался врач. — Еще один знак того, что ваша психика полностью трансформировалась. В организме скорее всего произошло множество изменений. Будь у вас достоверные свидетельства о прежней жизни, сегодня вы столкнулись бы с тем, что даже ваши эрогенные зоны изменились. Бывшему любовнику пришлось бы иметь дело с совершенно другой женщиной.

По привычке Крук пустился в пространные рассуждения, которые Джейн больше не слушала, сосредоточив все внимание на его руках. Наблюдая за движениями водителя, Джейн старалась их запомнить, поражаясь, до какой степени она невежественна в автомобильном деле.

Бросив взгляд на свою спутницу, Найджел разгадал ее мысли.

— Не паникуйте, — проговорил он. — Все закономерно: если знание стерто, то это навсегда. У меня был пациент, который после трех часов комы забыл все, что знал, включая родной язык. Пришлось учить его говорить, слово за словом, как маленького ребенка.

— Любопытно.

— Мозг — область загадок, которую только начали исследовать. Сами понимаете — на освоение космоса требуется время.

Больше они не обменялись ни словом, до тех пор пока не подъехали к подножию холма.

— Ах да! — спохватился Крук. — Остается уладить еще одно небольшое дельце. Надеюсь, вы не примете это слишком близко к сердцу. Хотел сказать вам пару слов о том типе, который предоставил виллу в мое распоряжение: он попал в авиакатастрофу, в результате которой погибли его жена и ребенок, а сам он чуть не превратился в паралитика. Бедняга управлял собственным спортивным самолетом и однажды неудачно приземлился. Короче говоря, вещи покойных до сих пор находятся в доме. С момента трагедии этот человек там не показывался, однако потребовал, чтобы оттуда ничего не выбрасывали и оставили все как есть. Несколько мрачная прихоть, но по-человечески очень понятная. Не будет ли вас это смущать?

Джейн удивленно подняла брови. «Да мне наплевать, — подумала она, — какое мне дело до их барахла?» Но озвучить свои мысли не решилась, предпочитая в очередной раз соврать.

— Грустно и трогательно, — произнесла она вполголоса. — Я постараюсь к этому привыкнуть.

Откуда в ней подобная бесчувственность? Неужели больничная атмосфера сделала ее до такой степени равнодушной к человеческому горю, вроде старушек медсестер с потухшим взглядом, которых ничто уже не волнует?

Внезапно Джейн заметила, что краем глаза Крук за ней наблюдает, отслеживает каждое ее движение.

«Мерзавец! — мысленно возмутилась она. — Постоянно за мной шпионишь, а сам тем временем наверняка прокручиваешь в голове очередную статейку».

Теперь она яснее понимала его игру. Крук привез ее сюда, опасаясь, что она удерет из больницы. Доктор обеими руками держался за любимого «подопытного кролика», ибо без него — прощай чудесные доклады на симпозиумах невропатологов и уникальные статьи в международных медицинских журналах! Не стремясь научить птенца пользоваться собственными крыльями, он просто менял ему клетку.

Не подавая виду, что она возмущена, Джейн постаралась сосредоточиться на мелькавшем за окном пейзаже. Дорога медленно взбиралась на лесистый холм, где островки обильно орошаемой растительности соседствовали с проплешинами абсолютно голой почвы. Казалось, земля затаилась в ожидании, готовая обратиться в красную пыль и взвиться в воздух при первом же порыве ветра. Каждая вилла здесь была цветущим оазисом, отвоеванным у пустыни.

— Приехали! — объявил Крук и, достав из кармана пульт дистанционного управления, нажал кнопку.

Тяжелые металлические ворота раскрылись. Владение охраняла трехметровая стена, над которой возвышались стройные кипарисы. Джейн выглянула в окно. Виллу окружал парк, огромный, как площадка для игры в гольф. Подобные «лужайки», наверное, поглощали столько воды, что ею можно было напоить животных целого зоосада в самый сильный зной. Бархатисто-зеленый цвет газона создавал атмосферу изысканного английского парка, который невозможно было представить на вершине этого выжженного солнцем холма.

Как только автомобиль выехал на аллею, ворота бесшумно закрылись.

«Фотоэлемент», — подумала Джейн.

— Здесь кто-нибудь живет? — поинтересовалась она.

— Дом пуст, — ответил врач. — Раз в три дня бывает женщина-мексиканка, которая привозит продукты и делает уборку. На вилле огромные запасы консервов и замороженных продуктов. Я наведываюсь сюда крайне редко, однако служанка продолжает делать свое дело, будто здесь по-прежнему живет все семейство. Я пробовал объяснять, что в хозяйстве произошли изменения, но бесполезно — она не знает и шести слов на английском. Мексиканка регулярно избавляется от просроченных продуктов, заменяя их свежими. Не стоит забивать себе голову: все делается по договоренности моего бывшего пациента с адвокатской фирмой Мемфиса.

— Ваш бывший пациент на редкость щедр. Не рассчитывайте, что со мной вам так же повезет.

— Для него это сущий пустяк, только в одной Калифорнии у него с десяток подобных домов.

Приняв серьезный вид, Крук вложил в руку молодой женщины пульт.

— Возьмите, у меня есть другой. Смотрите не потеряйте! Здесь все управляется с помощью этой магической коробочки. Как только за вами закроется входная дверь, сразу же произойдет повторное включение охранной системы. Если вы попробуете открыть дверь вручную, в окружной комиссариат поступит сигнал тревоги, и на место прибудут полицейские с винтовками наперевес. Нужно сообщить им о вашем пребывании в доме, чтобы избежать неприятностей. Уж слишком они там все нервные!

Джейн взглянула на пульт, в середине которого выступала резиновая кнопка.

— Окна не открываются, — продолжил Крук. — Не опасайтесь случайных визитеров: здесь вы в полной безопасности. Никакой ночной гость не рискнет сюда сунуться, чтобы причинить вам зло!

Молодая женщина закусила губу.

— Ведь вы мне тогда не поверили, правда? — не слишком любезно бросила Джейн. — Все еще думаете, что я сама оставила следы на своей шее?

Не ответив, Крук вышел из машины. Теперь его костюм выглядел еще более небрежным, чем на больничной стоянке.

— Не знаю, — сказал он. — С префронтальными пациентами может происходить все, что угодно. Однако нет ничего невозможного и в том, что кто-то действительно проник в вашу палату. Воришка из числа больных или просто любитель приключений, решивший попытать удачу. Медсестры ведь не тюремщицы, чтобы следить за каждым!

Не желая вновь доказывать свою правоту, Джейн вышла из автомобиля и, повернувшись к Круку