еще ярче… Мощный сияющий поток залил Гилеада, он упал на колени и закрыл лицо руками.
– Взгляни, Гилеад.
Тихий мелодичный голос прозвучал как гром среди ясного неба. Гилеад медленно опустил руки. Девушка с золотисто-рыжими волосами сидела на алтарном камне, держа в руке какой-то продолговатый предмет. Вокруг нее вились клубы тумана, и все казалось каким-то призрачным.
– Ты настоящая? – спросил Гилеад, хотя хорошо знал ответ на этот вопрос.
У него начались галлюцинации от выпитого зелья. Или иной мир действительно существует и он вошел в него? Девушка улыбнулась и протянула ему странную вещицу.
– Ищи гар-аль, Гилеад.
Тишина стала еще пронзительнее, и Гилеада вдруг омыло волной покоя и умиротворения. Он недоуменно заморгал. Девушка, одетая в белое, растворялась в клубах тумана, плясавших вокруг нее. Вещь, которую она держала в руке, было невозможно рассмотреть как следует. Или он спятил, или это и есть тот самый философский камень. Гилеад протянул руку.
– Я возьму это для Дейдре.
Призрак покачал головой.
– Ты должен найти его.
– Но я уже вижу его… кажется. – Не успел Гилеад произнести эти слова, как девушка исчезла, туман рассеялся и открыл окружающий мир.
Плохо понимая, что произошло, он медленно побрел к лошадям.
– Ты тоже видел ее? – спросила взволнованная Дейдре.
– Кого? Здесь никого нет, кроме нас, – сказал он, притворяясь, будто не понимает, о чем идет речь.
– Женщину. В белом платье с золотисто-рыжими волосами.
Гилеад с удивлением уставился на Дейдре: ведь ее не было там! Неужели у них одинаковые галлюцинации?
– Я тоже видела ее, – спокойно продолжала Дейдре. – Когда была здесь одна. Я сказала ей, что ищу камень. Что она говорила тебе? Пожалуйста. – Дейдре положила руки ему на плечи.
Исходящее от нее тепло было вполне реально, как и запах ее кожи. Опять пели птицы, солнце клонилось к закату. Он вернулся в свой мир.
– Она сказала, что я должен искать гар-аль, если хочу помочь тебе. – Заметив озадаченное выражение лица Дейдре, он добавил: – Гар-аль на гэльском означает «каменная чаша».
Дейдре сдвинула брови.
– Я ищу камень, может быть, табличку, а не чашу. Но почему она сказала нам обоим одно и то же?
Гилеад тоже ничего не понимал. Он с притворным равнодушием пожал плечами и вскочил на лошадь.
– Думаю, лучше никому не говорить об этом. Отец наверняка решит, что он спятил.
Дейдре кивнула, но волнение не покидало ее. По дороге домой Гилеад убеждал себя, что все это – просто результат действия зелья, но он не мог отрицать, что испытал ощущение полного умиротворения. Он искоса взглянул на Дейдре. Ее лицо было полно решимости. Она верила. А он?
Дейдре тихонько проскользнула в свою комнату, чтобы переодеться к ужину. Когда она вошла в зал, все уже были в сборе. Формория окинула ее и Гилеада проницательным взглядом и лукаво улыбнулась.
– Хорошо прогулялись? – спросила Элен, когда слуги принесли мясо.
– Да, – ответила Дейдре. – Мы были у каменного круга.
Гилеад метнул на нее предостерегающий взгляд, и она поспешно добавила:
– Это интересно.
– Надо было взять охрану, – строго заметил Ангус. – Мы выгнали саксов, но здесь повсюду рыщут разбойники. Ты ведь знакома с ними, не так ли?
– Я чувствовала себя в безопасности с Гилеадом, – возразила Дейдре и смутилась, заметив, что Формория усмехнулась, а у Гилеада порозовели щеки. – Я люблю осматривать развалины.
– Да, я знаю. Поэтому ты копала возле старой церкви. Что ты искала там? – поинтересовался Ангус.
– Это просто увлечение. Один раз я нашла старую римскую монету, другой раз – серебро.
– То, что ты найдешь на моей земле, принадлежит мне.
– Что плохого, если Дейдре отыщет две-три монеты? – неожиданно властным тоном возразила Элен. – Тебе они не нужны.
Ангус и Формория удивленно воззрились на нее, но Элен, казалось, ничего не заметила.
– А вообще-то я решила взять Дейдре с собой.
Наверное, все бы удивились намного меньше, если бы Элен вскочила вдруг на стол и начала танцевать, как библейская Саломея. Дейдре гордилась Элен, которая становилась сильнее с каждым днем.
– И куда же ты собралась? – спросил Ангус, не скрывая своего изумления.
