Никто никогда не готовил Дейдре к этому.
– Продолжай, сделай это.
– Я еще только начал, – слегка насмешливо отозвался Гилеад.
Чего он ждет? Он перекинул ее ногу через свое плечо, потом другую, целуя ее бедра и все ближе подбираясь к лону. Дейдре вскрикнула, когда его язык стал наносить удары в самую сердцевину, в маленький тугой пульсирующий комочек. Это было невыносимо, казалось, она сейчас потеряет сознание.
Не успела Дейдре опомниться, как он вошел в нее, преодолев преграду одним мощным толчком. Она вздрогнула от острой боли, а он замер, нежно целуя ее в губы.
– Скажи, когда перестанет болеть, – шепнул он.
Боль постепенно отступала, но странно было ощущать в себе нечто большое и твердое. Ее мускулы расслабились, а потом проснулось древнее как мир желание – чтобы он двигался. Дейдре слегка пошевелила бедрами. Гилеад отодвинулся.
– Нет! – выдохнула она. – Не надо…
– Ох, детка, – усмехнулся Гилеад. – Я сделал это только для того, чтобы войти снова.
Он медленно продвинулся вперед, внимательно вглядываясь в ее лицо, чтобы убедиться, что он не причиняет ей боли. Дейдре улыбнулась.
– Мне хорошо.
Возбуждение Гилеада росло, оно не знало границ. Ни одна женщина не действовала на него так. Может, она ведьма, но какая разница. Он вошел глубже, и Дейдре инстинктивно пошевелила бедрами, подчиняясь извечному природному ритму. Гилеад, забыв об осторожности, заполнил ее всю, а она выгнула спину, принимая его. Огонь вновь охватил ее тело, жар пронзил каждую клеточку кожи, дыхание стало коротким и прерывистым. Что-то бешено пульсировало в ее лоне, и наконец все тело свело судорогой, от которой на мгновение воцарилась тьма. А потом она почувствовала, как внутри разлилось что-то теплое.
Она услышала хриплое дыхание Гилеада, который оперся на локти, но не отстранялся от нее. Его тело блестело от пота, влажные волосы прилипли к голове.
– Ты можешь накрыться пледом, – с лукавой улыбкой сказала Дейдре.
Он усмехнулся и перекатился на спину, посадив ее к себе на живот.
– Может быть, позже. А сейчас я накроюсь твоим телом. Ничего другого мне не нужно.
Дейдре положила голову ему на грудь, прислушиваясь к стуку сердца. Он все еще был в ней. Она умиротворенно вздохнула. Гилеад принадлежит ей.
Когда Дейдре проснулась, Гилеад уже был одет и собирал вещи. Он был молчалив и угрюм. Дейдре хотелось броситься ему на шею, но, судя по выражению его лица, делать этого не стоило. Ни к чему хорошему это не приведет. Да что с ним? Ночью они были так близки… Все было так чудесно! А что, если она не сумела удовлетворить его? Может, он ожидал большего? Дейдре с досадой прикусила губу: жаль, что она ничего не умеет. А Гилеад явно очень опытен и отлично знает, как ублажить женщину.
– Готова?
Дейдре кивнула и влезла на лошадь, стараясь, чтобы он не заметил выступивших на глазах слез. Они поскакали по дороге, ведущей в Кулросс. Гилеад, глядя на шелковистые волосы Дейдре, сидевшей впереди, мысленно выругался. Сегодня она еще красивее, чем ночью, при свете огня. Если он дотронется до нее, желание вспыхнет вновь, и он овладеет ею снова, прямо сейчас.
А ведь ему не следовало этого делать. О чем он думал вчера? Дейдре не контролировала себя: она пережила похищение, побег, она выпила… Надо было сдержаться. И она не смотрит на него, а значит, жалеет о том, что произошло. Наверняка Дейдре думает, что он просто воспользовался случаем и ее слабостью.
Его грустные мысли нарушил топот копыт впереди. Гилеад натянул повод.
– Спускайся с лошади и спрячься в деревьях, – велел он. – И не выходи, пока я не позову тебя.
Гилеад обнажил меч и поскакал навстречу приближающимся всадникам. Из-за поворота появились Ангус и Нилл, а с ними человек двадцать воинов. Увидев Гилеада, они остановили лошадей.
– Ты нашел ее? – крикнул Нилл.
Черт, Гилеад и думать о нем забыл.
– Да, – неохотно ответил он.
– Где же она? – спросил Ангус. – Ее убили?
– Нет. Дейдре, выходи.
Она медленно вышла из лесочка.
– Они изнасиловали ее? – грубо спросил Нилл.
Дейдре залилась густым румянцем и быстро посмотрела на Гилеада. Тот опустил глаза. Она отрицательно покачала головой.
Гилеад с отвращением посмотрел на Нилла и сдвинул брови. Нилл – свинья. Он боится только одного, что Дейдре уже подпорченный товар. Ему наплевать на то, что ее могли ранить или убить. Но он, Гилеад, а не саксы, испортил ее. Надо остановить эту свадьбу: если Нилл поймет, что Дейдре потеряла девственность, ей придется заплатить за это страшную цену. Гилеад содрогнулся. Почему он не остановился вовремя?
– Ты уверен, что саксы не трогали ее? – спросил Ангус, проницательно глядя на сына.
