нибудь из нас туда поехал. Но вам нечего беспокоиться, если у вас другие планы, — сказал Мориц, сопровождая последние слова многозначительным взглядом. Я сейчас же понял, что он намекал на леди Бараделль.
— Спасибо, Мориц, — сказал я спокойно. — Вы идеальный хозяин.
Оставив его свободно размышлять над этим комплиментом, я перешел через улицу по направлению к «Плау».
Билли сидел в баре за столиком один. Он читал газету и медленными глотками тянул пиво из большой кружки.
— Надеюсь, я не помешал вам завтракать, Билли? — сказал я.
Он вскочил с места, улыбаясь, и швырнул газету на стул.
— Я так и знал, что вы рано придете, — сказал он.
— В таком случае, вы знали больше, чем я сам. Откуда в вас эта уверенность?
Он подошел к буфету, достал из-за бутылок конверт и передал его мне через стол.
— Вот вам, друг, любовное письмо. Девушке я сказал, что вы зайдете за ним до обеда.
Я взял конверт и затрепетал от удовольствия, вспомнив мое послание Мерчии.
— Когда его принесли, Билли?
— Его принес какой-то мальчик вчера вечером, около половины десятого. Я был как раз здесь и сказал ему, что вы остановились в «Аштоне», но что, без сомнения, будете здесь после завтрака.
Я разорвал конверт и быстро прочел записку:
Подписи не было, но я и не нуждался в ней.
— Пойдемте-ка лучше в сад, — сказал Билли, когда я прочитал записку. — У меня есть много о чем с вами поговорить.
Мы спустились по лестнице, ведущей к лужайке за домом, и уселись на солнышке, на старой деревянной скамье.
— Дело подвигается, — сказал я, вынув из кармана трубку и не спеша набивая ее. — Мы с Морицем только что были у местного следователя. Покушение на убийство мистера Стюарта Норскотта теперь в руках полиции.
Билли свистнул.
— Превосходно!.. А Мориц дал ему какие-нибудь сведения?
— Нет, — ответил я, — они ждут их от вас. Я им сказал, что нашелся любезный турист, живущий в «Плау», который вмешался в дело и этим спас меня. Вы настоящий герой, Билли! Полиция желает с вами поговорить возможно скорее, а Мориц просил меня пригласить вас на завтра в «Аштон», посмотреть, как играют в крикет.
Билли хлопнул себя по колену от восторга.
— Вот это работа! Превосходная работа! Но вы, сэр, пожалуйста, не воображайте, что вы единственный человек, делающий историю: я тоже могу вам представить такую главу, что она заткнет за пояс все ваши новости.
Он помолчал и спросил, указывая на письмо, которое я держал в руке:
— А знаете ли вы, где живет ваша прекрасная убийца мисс Мерчиа Солано? — и, не дожидаясь ответа, медленно произнес, опершись на спинку скамейки и скрестив руки на груди: — Мисс Мерчиа Солано в настоящее время почетная гостья у мистера Баретти.
Я подскочил на скамейке.
— Черт знает, что такое, Билли!.. Не может этого быть!..
— Больше того, — продолжал он, — я сам видел ее там вчера вечером. После того как было принесено это письмо, я вышел и добрел до «Холли». Первым долгом я хорошенько осмотрел это имение с дороги. Все шторы были спущены и ставни по фасаду закрыты; мне пришлось обойти кругом, и я прокрался через огород к задней части дома. Во втором этаже было открыто окно и горел свет. Короче говоря, я влез на одно из ближайших деревьев, заглянул в комнату и увидел всю их компанию. Там была и ваша милая. Насколько я мог понять, все ее ругали. Конечно, я не мог хорошо расслышать, что они там говорили, я был слишком далеко, но видел, как они качали головами и пожимали плечами. Мне казалось, будто они старались в чем-то ее убедить, — кажется, в том, что она должна полоснуть вас ножом.
— Это меня не удивляет, — сказал я. — Но сегодня я все узнаю. Я увижу ее в четыре часа.
Билли нахмурил брови.
— Боюсь, что вы безо всякой надобности лезете в петлю. Она живет с ними в одном доме, и в конце концов вы слишком мало знаете о ней.
— Вот потому-то я и хочу узнать больше, — ответил я. И, положив ему руку на плечо, серьезно добавил: — Мне необходимо ее видеть, Билли, — я не могу больше жить без нее!
Он заворчал:
— Раз уж вы приняли такое решение, конечно, толковать нечего. А все-таки вы осел. Какие у вас дальнейшие планы?
— Я думаю побыть здесь еще немного — посмотрю автомобиль, пока вы пойдете переговорить с полицией. Затем мы позавтракаем, и я отправлюсь на свидание к Мерчии.
— Где же место встречи? — спросил Билли. Я передал ему записку.
Он прочел ее и снова нахмурился.
— Вы, конечно, должны лучше разбираться в своих делах, — сказал он, — но, если хотите послушать моего совета, захватите с собой какое-нибудь оружие… А где эта знаменитая мельница?
— Не знаю, — ответил я, — но я ее отыщу, пока вы будете любезничать со следователем.
— Что же мне ему сказать?
— Да скажите просто, что вы охотились на уток и видели, как два других охотника стреляли в мою шляпу. Если он спросит, можете ли вы их узнать, скажите, что это два жуликоватых молодца. Пусть до поры до времени он не заглядывает в «Холли».
Вилли засмеялся.
— Ладно, я с ним буду разговаривать в перчатках. А теперь пора идти. Только бы с вами опять чего-нибудь не случилось в мое отсутствие.
Мы расстались у дверей отеля: Билли направился в полицию, а я стал шататься по улицам, осматривая старинный город. Таким образом я дошел до бара «Болл» и заглянул туда, чтобы спросить, где Бергамский мост.
Эту справку дал мне бритый джентльмен в спортивном утреннем костюме; он как раз опрокидывал рюмочку хереса с горькой.
— Бергамский мост? Да он в двух милях отсюда, если пойти по дороге налево. Тут нельзя ошибиться: в двух шагах от него стоит старая развалившаяся мельница.
Я поблагодарил, и затем мы очень мило беседовали целых четверть часа; во время нашего разговора я узнал от него, что его зовут Кемминг, что он живет по соседству, ярый яхтсмен и небезызвестный писатель, автор кровавых уголовных романов, которые печатаются в уличных еженедельниках. Я от души сожалел, что слово, данное Норскотту, мешало мне ответить ему той же откровенностью.
Вернувшись в «Плау», я взял ключ от гаража и осмотрел автомобиль. Я мало смыслю в моторах, но, так как он работал без перебоев, я решил, что приблизительно все в порядке и стал
