— Мой муж обладает всеми добродетелями — даже аккуратностью!

— Я заказала обед к половине девятого, — сказала тетя Мэри, — если можете, постарайтесь быть не позже восьми, мы к этому времени все успеем проголодаться.

— Мы вернемся раньше, — ответил Мориц. — Взлет уток будет приблизительно в половине седьмого, а отсюда всего полчаса ходьбы до болота.

Мы стояли в бричке с ружьями в руках: Мориц, Йорк, Вэн и я.

— Сначала прокатимся по полям, — предложил Мориц. — Не имеет смысла быть у озера раньше шести часов.

Не дожидаясь указаний, я уселся между Йорком и Вэном. Мне казалось маловероятным, чтобы Мориц имел в виду разыграть несчастный случай на охоте; но все же не стоило напрасно рисковать жизнью.

Итак, мы двинулись. Собаки окружили нас кольцом и бежали не отставая. Два подозрительных субъекта в польских бархатных штанах замыкали шествие. Оба они были без ружей, и у меня несколько отлегло от сердца.

Я знал, что без промаха могу подбить любую доверчивую английскую птицу, и потому заранее решил, что мне следует скрывать свои охотничьи таланты. Ведь за Норскоттом я знал только два дара: наживать деньги и волочиться за женщинами. Относительно остальных его способностей я был в полном неведении.

Около половины шестого мы подъехали к продолговатой бухте в четверть мили шириной. Длинная полоса земли, лежащая параллельно берегу, защищала бухту от моря. Это была унылая, пустынная местность, напоминающая местами аргентинское побережье. Ни один коттедж, ни одна жалкая лачуга не оживляли окружающего унылого и мертвого болота. Только вдалеке виднелась старая лодка, привязанная к столбу за молом.

— Нам теперь надо разойтись, — сказал Мориц, — здесь есть пять-шесть местечек, где можно настрелять немало уток. Одно из них около берега. Хотите остаться здесь, Стюарт?

Вопрос его звучал так искренне, так непосредственно, что я на минуту даже усомнился: неужели он замышляет мою гибель? Но, как бы то ни было, я ни за что не хотел отказаться от его предложения. Нужно же было посмотреть, что произойдет дальше.

— Хорошо, я останусь здесь. Что мне нужно делать?

Он указал на узкую песчаную полосу в середине бухты.

— Вам придется перебраться туда на челноке. После половины седьмого утки станут летать у вас прямо над головой. Здесь вам обеспечена хорошая добыча.

— А где будете вы?

Кивком головы он указал вправо.

— Мы будем ходить вдоль берега. Сможете ли вы сами найти дорогу домой?

— Думаю, что да, — сказал я, улыбнувшись. Мысль о том, что я затеряюсь в кустах в трех милях от Суффолькских болот мне показалась очень забавной.

— Великолепно! В таком случае вас не затруднит вернуться домой без нас, и мы таким образом сократим путь: нам не придется возвращаться за вами. Об утках вы не беспокойтесь. Оставьте их в челноке, я пришлю за ними кого-нибудь.

Они удалились, оставив меня одного. Я сел на мол и глядел некоторое время им вслед, размышляя о том, что могли бы означать распоряжения Морица. Несомненно, тут крылся какой-то подвох, но мне трудно было сообразить, какой.

За исключением островка, на который Мориц обратил мое внимание, и длинной полосы земли прямо передо мной, в поле моего зрения не находилось ничего, где бы мог укрыться даже кролик. Билли нигде не было видно. Если он и торчал где-нибудь в лодке, то, по всей вероятности, за изгибом слева, в том месте, где мол выступает в озеро. Я отвязал челнок и поплыл по направлению к острову. Я сообразил, что если опасность кроется именно в том углу, то мне следует причалить возможно скорее, пока еще компания не удалилась настолько, чтобы нельзя было слышать голосов. Моя безопасность казалась мне обеспеченной, пока они все находились на недалеком расстоянии. Конечно, если только Йорк и Вэн не состояли в заговоре; но это было маловероятным. Несколько взмахов весел привели меня к месту назначения. Островок густо зарос камышом. Он был очень мал, и я тотчас же убедился, что никого, кроме меня, на нем не было. Я втащил челнок на берег, привязал его к стволу дерева и, закрутив последний узел, уселся в ожидании взлета уток и дальнейших событий.

Около десяти минут сидел я неподвижно. Вдруг с другого берега бухты донесся странный тоскливый крик какой-то птицы. Я схватил ружье и стал медленно подниматься на ноги.

В это время меня озарила внезапная блестящая мысль. Я нагнулся, снял свою широкополую шляпу, надел ее на дуло ружья и медленным, почти незаметным движением поднял ее над камышами.

Бум!..

Шляпа слетела, простреленная посередине, а по руке мне ударил какой-то звенящий кусок металла: я понял, что это часть дула, последовавшая за шляпой. Я бросил ружье и, не теряя ни секунды, высоко подпрыгнул в воздухе и растянулся во весь рост среди камышей.

Этот прием очень популярен среди индейцев. Они таким образом завлекают своих простодушных противников, и, когда те подходят ближе, закалывают их ножом, который постоянно носят при себе.

В душе я таил желание поступить с моими врагами таким же образом, и меня охватило злорадное чувство, когда я заметил, что второй ствол моего ружья остался неповрежденным. Лежа на земле, укрытый густыми растениями, я живо зарядил его и, с ловкостью пумы, проложил себе дорогу среди кустарника до самого берега бухты. Разняв осторожно камыши, я стал наблюдать за окрестностями.

Налево от меня маленькая лодка как раз отчаливала от узкой полосы земли по направлению к бухте. В ней сидели двое мужчин, и, несмотря на большое расстояние, я с уверенностью узнал в одном из них «эйталианского» аристрократа, за которым Билли гнался накануне вечером. Другой, с карабином в руках, был не кто иной, как мой парк-лэйнский друг. Хотя этот здоровый детина правил лишь одним веслом, лодка двигалась быстро.

Я с облегчением улыбнулся и выставил ружье так, что лишь самый кончик его виднелся из-за камышей. Я намеревался хорошенько начинить их свинцом, как только они приблизятся на расстояние выстрела. Если бы поднялся шум вокруг этого дела — моя простреленная шляпа свидетельствовала бы в мою пользу.

Они подходили все ближе. Я положил палец на курок. Тут лодка остановилась. На секунду мне показалось, что мой фокус открыт: тогда, не выжидая дальнейших событий, я поспешно выстрелил, и от лодки отлетел большой кусок дерева. Здоровый детина ругнулся, закачался и стал во всю мочь грести назад, а его товарищ поднял карабин, указывая на то место, откуда раздался выстрел.

Мешкать было нечего. Я тихонько выполз из засады, осторожно пробираясь среди камышей, и очутился на другом берегу острова, где, как и следовало ожидать, увидел верного Билли. Он стоял на коленях в лодке, навострив уши, и старательно целился в удирающую компанию.

— Стреляй! — крикнул я.

Послышался выстрел, и минуту спустя Билли подъехал к острову.

— Будь они прокляты, Джек! — сказал он, приставая к берегу. — Я думал, что вы уже погибли. Вы только взгляните на этих негодяев!

На противоположном конце бухты наши враги удирали с такой изумительной