сериале. Работает агентурно и в Колумбии, и в Боливии, вот почему он выдвинул условие анонимности. «В 1990 году, — рассказывает он, — в антинаркотических акциях в Колумбии погибло 420 полицейских. Это больше, чем потери полиции в таких же операциях во всех остальных станах мира. 6 декабря 1989 года бандиты из картелей взорвали здание Управления полиции в Боготе. Убито 70 человек, много ранено. Помещения НЦБ были полностью уничтожены. В тот день я потерял нескольких своих хороших друзей!
Не говорите мне о коррупции в полиции в этой части света! Газеты постоянно пестрят такими сообщениями. Конечно же, она существует — а что вы хотели? Полицейский в Колумбии получает $ 128 в месяц, а капитан — $ 180. Я не оправдываю их, но большинство не берут взятки и в любой момент могут погибнуть.
Я не раз бывал в горах вместе с отрядом боливийских пограничников. Живут они в палатках на высоте 5500 метров — холодно и жутко. Они выбиваются из сил, и иногда им удается перехватывать на перевалах пасту коки-сырца. После того, что случилось с НЦБ в Ла-Пасе, мы не имеем связи с Генеральным секретариатом, но эти пограничники — настоящие герои. О них мало кто знает. У них нет своего профсоюза, и если они гибнут — а такое случается, — их семьи получают от Общественной Безопасности около $ 200, и вдовам приходится искать любую работу».
Имея дело с незаконной торговлей наркотиками, не говори слова «никогда». Традиционно считалось, что «Якудза», японская этническая мафия, никогда не вступит в сговор с какой-либо другой организованной уголовной преступностью. Однако Браво это опровергает: «В Колумбии и Боливии есть несколько японских общин. Мы не знаем, кто первым пошел на контакт, но связи между картелями и «Якудза» были установлены. В результате стали переправлять кокаин из Южной Америки в Японию. Но не обычным путем через Тихий океан, а через Европу или через Африку». В декабре 1990 года японское Национальное полицейское агентство в Токио сообщило, что за одиннадцать месяцев этого года было захвачено 64 килограмма кокаина, что в 5 раз больше, чем за весь прошлый год.
Офицеры связи Интерпола своеобразно смотрят на мир международной наркомафии и менталитет тех людей, которые таким образом зарабатывают себе на жизнь. Вот какую невыдуманную историю рассказал Джованни Батиста:
«Речь идет об одном итальянском жулике. Накопив достаточно денег кражей роскошных автомашин, он в 50 лет «ушел на пенсию». Купил прекрасную виллу в горах недалеко от Ниццы и настроился наслаждаться жизнью. Но скоро ему стало скучно. Куда девать эту уйму времени? Он решил заняться контрабандой героина по мелочам. По своей прежней «работе» он знал нескольких нигерийских дельцов — в Африке они контролировали большую часть торговли этой гадостью, о чем, я уверен, мой коллега Измаила Секк уже вам поведал. Он продал своим знакомым несколько столь любимых ими белых краденых «мерседесов» и, войдя в контакт с ними, начал работать по своему собственному маленькому каналу.
Но не повезло. Он не знал всех тонкостей нового для него бизнеса. Через несколько месяцев его система рухнула — я к этому тоже некоторым образом причастен! — а его группа схвачена. Ему повезло: он избежал ареста.
Через некоторое время неудачливый контрабандист вошел в контакт со своими друзьями в «Каморре» — итальянской мафии, базирующейся в Неаполе. В порядке услуги старому другу его свели с одним картелем в Колумбии, но не из тех двух «великанов» в Медельине и Кали. И еще пару лет его дела шли неплохо, пока, наконец, и эта новая сеть не была раскрыта Интерполом. На этот раз он не ускользнул от ареста и был водворен в тюрьму в Ницце дожидаться суда.
Но знаешь, что произошло дальше? Он связался со своими друзьями из «Каморры», и они вновь ему помогли. В тюремной камере он сломал себе руку и его повезли на «скорой помощи» в городской госпиталь Ниццы, что за площадью Гарибальди. А по дороге была устроена засада, и вооруженные люди освободили его. С тех пор он не появлялся».
Когда всматриваешься в это дело, перед глазами встают фильмы про Джеймса Бонда. Я рассказал эту историю моему итальянскому другу в Лондоне, и он заявил: «А я верю этому! Двадцать лет назад, в молодости, я жил в Италии. Если кто-то хотел избавиться от службы в армии, которая была обязательной для всех, то делал и так: совал мизинец в горлышко бутылки из-под минеральной воды, а потом резко его дергал. Таким образом, по состоянию здоровья становился непригоден к армейской службе. Сломав палец, избавляешься от армии, сломав руку, выходишь из камеры — для меня это выглядит логично».
Вопреки общепринятому мнению Соединенные Штаты — не единственная страна, чьи работники служб по борьбе с наркотиками размещаются по всему миру, хотя АБН и любит создавать такое впечатление. В действительности это не так.
Среди стран, имеющих за рубежом своих офицеров связи по наркотикам — иногда «атташе по наркотикам» при посольствах, — можно назвать Великобританию, Германию, Францию, Нидерланды и Австралию. Германия, например, разослала 40 офицеров по всему свету, иногда они работают нелегально и, как говорит Герхард Нюрор, занимаются весьма опасной работой. Хотя он и не вдавался в детали, но признал, что несколько отважных полицейских погибло: «Но не в Европе, а в перестрелке в Америке».
Интерпол не рассматривает АБН как соперничающую организацию с ее национальными возможностями. Об этом говорит и Джим Кольер, сам перешедший на работу в Интерпол из АБН: «Специалист и офицер связи, присланные в Интерпол, не могут, да и не стараются заменить офицеров связи, назначенных двусторонними соглашениями между странами для выполнения схожих функций. Их работа неоценима».
В ноябре 1990 года произошло одно событие, в ходе которого совместные акции германских офицеров связи и Интерпола привели к захвату рекордного количества наркотиков. БКА взяла в Менхенгладбахе возле голландской границы 1000 килограммов кокаина и 8500 килограммов марихуаны. «Это была классическая операция, включавшая все уголовнорозыскные мероприятия, в том числе задействование переодетых агентов и прочее, — рассказывает Нюрор. — Она началась год назад с расследования английского дела о конфискации 9 килограммов наркотиков. Были подключены различные европейские страны, произведено пока 20 арестов. Большего я сообщить не могу, поскольку следствие продолжается. История еще не завершена».
В порядке компенсации он позволил задать ему вопросы о его службе старшим офицером в БКА еще в Германии. Что это означает на самом деле — произвести облаву и конфисковать крупную партию? До этого я никому не решался задать подобные вопросы. Вначале его ответы были сухими, но потом он разговорился:
«Ладно! Для меня это обычная работа. Чаще всего мы проводим эти дела в выходные дни, так что уик-энд у тебя испорчен. Или если это посреди недели, то в ночное время, так что рабочий день у тебя тоже испорчен. Конечно, все это неприятно! Но с другой стороны, если операция успешна, ты испытываешь огромное облегчение. Это означает конец недельных, месячных прослушиваний разговоров по телефону и т. п. Совсем не как в фильмах, где все понятно. Наблюдение действительно утомляет, а если ты ведешь слежку по телефону, то это еще хуже: ты должен прислушиваться ко всему, все записывать и перечитывать, чтобы убедиться, что ничего не пропустил. Надоедает, скажу я вам!
И к моменту, когда добираешься до склада или тому подобного, это уже не так волнует. Сидит это надоедливое чувство, потому что знаешь, вот-вот все кончится, а уже следующее дело ждет тебя за дверью.
Но интересно наблюдать, как ведут себя преступники при аресте. Большинство неподдельно удивляется: они не допускали мысли, что полиция сможет до них добраться. Конечно, бывают и исключения, но большинство безмолвствует — находится в состоянии шока. Особенно, если ты их тут же, на месте допрашиваешь и создаешь впечатление, что какое-то время они были под наблюдением: мы знаем и то, и это. Вы бы только посмотрели на них! Ведь рушится весь их маленький мир, который они строили. И вдруг видишь, как эти крутые парни превращаются в детишек, глазеющих на рождественскую елку: «Черт побери! Что же это такое? Что они знают?» Видно, как эти мысли вертятся у них в голове. Они полностью проиграли.
Пытаются ли они бежать? Нет. При мне никто не бежал. Видите ли, на захват выходят не один и не два офицера. Нас всегда много, оружие наготове, дверь выбита — и трах-тара-рах! — мы здесь. Для крупных арестов мы используем наши антитеррористические спецгруппы. Вот они стоят рядом, как средневековые рыцари, в касках и пуленепробиваемых жилетах, направив стволы на этих парней. Впечатляет! Видя это, преступники застывают на месте. Если двинешься, неизвестно, что с тобой
