В Монреале на борту французского судна был задержан матрос с грузом героина стоимостью $ 20 000. При нем найдена записка с именем и номером телефона его соотечественника-француза, проживавшего в Монреале.
Матрос заявил, что это его друг. У канадской полиции не было никаких улик против соотечественника матроса. Но вскоре после происшествия этот человек отбыл из Канады на Карибы в продолжительный отпуск. Тогда монреальская полиция отправила вслед ему зеленое извещение с просьбой к местным полицейским установить за ним наблюдение. По счастливой случайности он был арестован в казино в Гаване за мелкую драку. А к этому времени французская полиция собрала достаточно материалов для уголовного дела, чтобы затребовать его экстрадиции в Париж. Он предстал перед судом и получил несколько лет тюрьмы за перевозку наркотиков между Францией и Канадой.
Джон Дональд Мерретт трижды совершал убийство, и это сходило ему с рук. В феврале 1927 года суд пришел к выводу «о недоказанности» убийства им своей матери (он заявил, что она покончила с собой), но осудил его на год тюрьмы за подделку чеков. Поскольку Мерретту удалось ускользнуть от обвинения в убийстве матери, то для него не было никаких препятствий для получения по ее завещанию 50 000 фунтов стерлингов. Вскоре после выхода из тюрьмы он сменил имя на Рональда Чизни и женился на семнадцатилетней Вере Боннэр. Храбро прослужив Вторую мировую войну в резерве Королевского военно- морского флота, он затем окунулся в черный рынок послевоенной Германии.
В 1954 году, испытывая недостаток в деньгах, он решил ограбить свою жену, с которой давно находился в разводе. В то время его жена вместе со своей матерью, леди Мензис, содержала дом для престарелых в лондонском пригороде Илинге. В феврале Мерретт без лишнего шума прибыл в Англию, напоил свою жену джином и утопил ее в ванне. Его увидела леди Мензис, и ему пришлось убить и ее. Правда, старая женщина оказала упорное сопротивление. Он избил ее дубинкой и в конце концов задушил.
По радиосети Интерпола АРВ было разослано извещение о необходимости его ареста. Тринадцать дней спустя в лесу под Кельном был найден его труп. Он выстрелил себе в рот. Кисти его рук были отсечены и отправлены в Англию, где по царапинам и шрамам, полученным в отчаянной борьбе с леди Мензис, Лондон окончательно убедился в том, что именно он убийца леди Мензис и ее дочери. Эти кисти хранятся в специальном сосуде в «Черном музее» Скотленд-Ярда.
Как и Мерретту, Брайану Дональду Хьюму повезло: он тоже сумел ускользнуть после первого убийства. В октябре 1949 года работник на ферме в Эссексе обнаружил пропитанный водой сверток в бассейне с илом. В свертке находился торс без головы дельца черного рынка и перекупщика краденых автомобилей Стэнли Сетти, исчезнувшего несколько дней назад из своего обычного жилища в Лондоне. Он только что заработал больше тысячи фунтов наличными в одной сделке с машинами. Полиция арестовала друга Сетти некоего Хьюма после того, как стало известно, что он нанял легкий самолет и вылетел с двумя большими упаковками. Хьюм, бывший летчик Королевских ВВС, всегда страдал от нехватки денег.
Он заявил, что в упаковках находился печатный станок для изготовления поддельных талонов на продукты и ему пришлось выбросить их за борт в море по требованию троих мужчин. Но признался, что, когда перетаскивал сверток, из того доносились булькающие звуки, и у него мелькнула мысль, «что это может быть тело Сетти»: он успел прочесть в газетах о пропавшем человеке.
Его судили за убийство в Старом Бэйли в январе 1950 года, но первому жюри не удалось прийти к единому решению из-за недостатка доказательств. Адвокаты Хьюма пошли на сделку с обвинением, и, когда собралось новое жюри, прокурор снял обвинение в убийстве, и в результате Хьюм был приговорен к 12 годам тюрьмы только за соучастие после факта убийства. Выйдя из тюрьмы в 1958 году, он быстро продал свою исповедь в убийстве одной воскресной газете за 10 000 фунтов стерлингов. Но этого ему хватило ненадолго. Через несколько месяцев он ограбил два лондонских банка, и в одном из них выст'релил в управляющего и ранил его.
В январе 1959 года Хьюм бежал в Швейцарию, поскольку, как он позднее признавался швейцарским полицейским, полагал, что Швейцария не является членом ООН и поэтому не входит в Интерпол. Когда его через несколько недель после приезда в Цюрих арестовали за убийство водителя такси, которому выпало несчастье везти его после ограбления банка, он представился как Джон Станислав. Но полиция этому не поверила. Швейцарцы обратились в Париж в Интерпол, и по отпечаткам пальцев было установлено его настоящее имя. Хьюм был приговорен к пожизненному тюремному заключению.
В августе 1976 года, просидев в швейцарской тюрьме 16 лет, он сошел с ума и был возвращен в Великобританию в наручниках и в цепях на щиколотках. Его поместили в госпиталь строгого режима в Бродмуре, откуда 12 лет спустя, в возрасте 67 лет, весь седой, он был окончательно переведен в режимное отделение обычной психиатрической лечебницы.
В январе 1965 года в Афинах были обнаружены 1610 поддельных банкнот достоинством в 10 и 20 долларов, принадлежавших троим австрийцам и одному ливанцу. Один из австрийцев, глава банды, ранее уже был приговорен к трем месяцам тюрьмы в Бомбее за контрабанду наручных часов. После освобождения он украл и подделал швейцарский паспорт и, заказав билеты, через Индию прибыл в Пакистан, где встретил двоих соотечественников. И трио зажило припеваючи, занимаясь часами, оружием и крадеными дорожными чеками, которые он искусно подделывал.
В Бейруте (Ливан), они встретились с одним из местных жителей, который свел их с неким французом из Турции. Этот человек снабдил их фальшивыми американскими долларами на сумму более $ 3000. Они расплачивались ими, разъезжая по Турции и Греции. В Афинах хозяин магазина, которому они вручили несколько банкнот, что-то заподозрил. Он предусмотрительно записал номер их автомобиля и сообщил в греческую полицию.
Через несколько дней после их задержания турецкая полиция отыскала французского поставщика, обитавшего в их стране, и захватила поддельные банкноты на сумму $ 5460 точно такого же качества, что и в Афинах.
Следующим звеном цепочки оказался еще один француз, хорошо известный в кругах фальшивомонетчиков Марселя. Его арестовали, и на допросе он признался, что отправлял купюры в Стамбул, используя как курьера гражданина Турции, который тоже был задержан. Выяснилось, что любовница этого человека (португалка по национальности) какое-то время жила с международным преступником-французом, числившимся в картотеке Интерпола и за кражу со взломом, и за распространение фальшивых купюр. Она не виделась с ним с тех пор, как он выписался из отеля в Австрии, где они остановились, прихватив с собой все ее наличные деньги, а взамен оставив три фальшивые двадцатидолларовые банкноты.
Он и оказался руководителем всей этой международной авантюры. Но что с ним произошло потом? В ежегодном отчете Генерального секретариата за 1965 год, представленном на рассмотрение Генеральной ассамблеи в Локарно в 1966 году, об этом не говорится.
Такой конец весьма типичен для многих расследований, которыми занимался Интерпол. Генеральный секретариат просто остается в неведении о результатах многих уголовных дел, потому что местные НЦБ не берут на себя труд сообщить об этом. «Мы очень занятые люди, и всегда много горящей, срочной работы» — вот стандартный ответ, который я слышал от сотрудников НЦБ в различных странах. «А не чувствуете ли вы себя неудовлетворенными?» — спросил я у нескольких членов Генерального секретариата. «Вовсе нет, — таков их стандартный ответ. — Мы просто делаем свою работу и сообщаем НЦБ то, что им необходимо знать. Что происходит дальше, это уже их дело. Конечно, с познавательной точки зрения криминалисты здесь, в Лионе, хотели бы знать исход дела, но на чисто оперативном уровне мы просто делаем то, что нас просят».
2 марта 1963 года в Сантьяго (Чили) в доме одного богатого бизнесмена произошло вооруженное ограбление. Он принимал за ужином своих четверых друзей, когда в дом ворвались трое вооруженных револьверами мужчин, заперли всех гостей в ванную комнату и заставили хозяина открыть сейф. Они
