Изыди в ад! Лишь мёртвый ты хорош. Как сладок вздох свободы облегчённый. Ты уж мертвец, душою обречённый Питать кромешный ад, он так похож На твой же мир монахов и вельмож, Что сверг тебя. Ничуть не огорчённый, Вчерашний Пий, коленопреклонённый, Смел пыль с колен. Унял в поджилках дрожь. Где хор литаний, преданных тирад? Продажный поп умолк, да от чего ж? Продал тебя гнуснейший из святош, Ты для него – лишь тварь: лишь плоть, лишь смрад… Пришёл твой Час и прошипел: « Хорош! Тебе не место здесь. Изыди в ад!» Перевод Игорь Дмитриевич Трояновский
Где мне быть в эту осень – я твердо знаю: Холодает. Длинней и темней вечера. Краски блекнут твои, о душа, звуки тают, Многогласие немо твое. Пора! Твой ноябрь наступает. У огня отыщусь я. И, ясно без слов, С древней книгой, где мудрость веков хранится. Ветер хлопает ставней, звенит засов, Я листаю, листаю страницы. Только проза теперь. Никаких стихов! За дверями я детский шепот ловлю. «Здесь он, здесь. Углубился в Греков. Можем мы убежать (я молчу, терплю), Там в леске, у ручья, где полно орехов, Мачту вырежем кораблю!» О, конечно, вы правы, мои друзья, Я читаю, затерян в таинственном мире. В лабиринте сознания странствую я, Ответвленья то уже, то шире, – Где дорога моя? Как в орешнике, тесно в грядущем. Стою. Не пробраться. Где больше простора? Кто-то манит меня. Я тебя узнаю. Мы идем очень быстро. И скоро Попадаем в Италию, юность свою. Я держу твою руку. Знакома она, Ей послушен, куда ни влекла бы! О Италия! Девушка ты, никому не жена, Пусть толпятся соседи – надежды их слабы. В их груди ты огнем зажжена! Мы руины часовни проходим опять, Выше путь нас ведет по ущелью. Погляди, деревушка? Никак не понять. Или мельница кем-то поставлена с целью Лишь тоску средь безлюдья унять? Вот еще поворот – и мы в центре вещей. Обступил нас обоих темнеющий бор. О, как вьется, блестит меж камней и корней
