Сисли направилась было к распростертой подруге. Баковский ухватил ее за трусики, и девушке пришлось прежде избавиться от них. Голенькая, она уселась верхом на живот такой же голенькой Стефании, спиной к мужчине, который снова вооружился бокалом и приготовился быть зрителем.

Сисли медленно навалилась на Стефанию грудью. Ей нравилось чувствовать, как сминаются и трутся друг о дружку их твердеющие соски.

Стефания же подумала о том, что сейчас Баковский видит бесстыдно приоткрытую попку девушки, и ей стало даже неловко.

Сисли ничего этого не замечала, Прикрыв глаза, она с упоением целовала теплый рот Стефании.

Было во всем этом что-то первородное, что-то удивительно естественное, о чем в современном мире просто успели забыть. Тяга двух неполноценных начал слиться в единое целое, которое никогда не получается, одновременно трагична и патетична. Женщины знают это. И тем не менее многие рано или поздно пробуют пройти через подобное испытание плоти.

Хотя многими этот акт воспринимается еще более интимно, чем совокупление с мужчиной. Его по- прежнему расценивают как отклонение от нормы, которой на самом деле в таком тонком вопросе просто не существует. Есть желание, и ему нужно следовать. Главное – чтобы рождалась красота. Она оправдывает все.

Два тела переплелись среди замысловатых узоров мягкого ковра…

В конце концов девушки вспомнили о существовании Баковского.

Тот сидел на диване, широко раздвинув ноги. Бокал был давно пуст.

Упоение любовниц неумолимо передавалось и мужчине, о чем свидетельствовали его порывистые движения, которыми он пытался высвободить свою рвущуюся наружу страсть.

Девушки переглянулись и дружно приняли зовущую позу, которой рисковали свести беднягу с ума: стоя рядом на четвереньках, спиной к Баковскому. Они попеременно оглядывались, словно искали у себя хвостики.

Баковский потянулся к ним обеими руками. Он не дотягивался, и тогда они попятились ему навстречу. Они уже давно достигли той стадии, когда женщине хочется изображать из себя эдакого соблазнительного звереныша.

Они продолжали целовать друг друга, слыша, как Баковский срывает с себя одежду.

– Тебя, – прошептала Сисли.

– Нет, тебя первую, – улыбнулась Стефания.

Они обе ошиблись.

Не выбирая, Баковский пронзил обеих большими пальцами разведенных в стороны рук. Девушки сладко застонали. Сисли забавно ерзала попкой.

Стефания мерно раскачивалась, то соскальзывая с пальца, то вновь на него нанизываясь.

Это могло продолжаться до бесконечности.

– Идите ко мне… – позвал их охрипший голос. Оставаясь на четвереньках, девушки развернулись и невольно потянулись навстречу рвущейся ввысь плоти.

Сисли замешкалась, и Стефания первая начала кусаться.

Баковский весь запрокинулся и накрыл послушные затылки девушек ладонями.

Потом примеру подруги последовала Сисли…

Потом они делали это вместе, стараясь превзойти одна другую сладострастием и нежностью.

Животворящий нектар достался обеим.

Стефания осталась лежать на ковре рядом с обессилевшим Баковским, а Сисли бросилась в ванную полоскать рот.

– Неплохо получилось. – У Баковского наконец нашлись силы заговорить.

Стефания поцеловала его в плечо.

Она знала о невольной брезгливости некоторых мужчин, не позволявших женщине сразу после содеянного целовать их в губы. Тем не менее ей не хотелось вставать и идти следом за Сисли в ванную. Можно и потерпеть.

Сисли между тем вернулась и легла на диван.

– Я хочу курить, – капризным голосом сообщила она. – Кто угостит меня сигаретой?

Баковский остался лежать на ковре, как будто не слышал.

Стефания встала и дала подруге коричневый прутик «Мора». Та с удовольствием затянулась.

– Похоже, ты медленно, но верно входишь во вкус, – заметила Стефания.

– Ты насчет курева? – не поняла Сисли.

– Нет, насчет мужчин.

– А мне всегда хотелось чего-нибудь эдакого.