– Меня через месяц будет гораздо больше. И ты тогда умчишься без оглядки. – Она взяла второй пакет. – Спасибо за предложение оплатить ультразвук. Если что-нибудь случится и врачи скажут, что это необходимо, а ты еще будешь здесь, я обязательно им воспользуюсь.

Он постарался представить ее с животом. Ну и что, что она будет толстая, все равно это будет Холли, а не просто какое-то необъятное нечто, как она ни старается его напугать.

Она вытащила маргаритку из-под ленты, поставила ее в стакан к остальным цветам.

– Я понимаю, что ты хочешь мне помочь, только ты очень непрактичный. Через месяц туристический сезон закончится. Все будет закрываться. Тебе, когда ты решишь снова отправиться в путь, понадобится каждый доллар.

– Ты бы лучше смотрела подарки, – сказал он со вздохом. Тему своего будущего он хотел обсуждать сейчас меньше всего.

– Ну зачем ты это делаешь?

– Ты повторяешься, – заметил Коул. – Это мы уже обсуждали.

Она развязала ленточку и отложила ее в сторону.

– Я не привыкла.

– Ничего особенного. Нужно открыть пакет, заглянуть внутрь, изобразить удивление и сказать, вне зависимости от того, что ты там увидишь, что ты от этого в восторге.

Увидев подарок, она рассмеялась. Это была ярко-розовая футболка с надписью «Ребенок на борту».

– Теперь ты можешь не волноваться, что все подумают, будто ты растолстела от обжорства, – сказал Коул.

Она, продолжая улыбаться, откинулась на спинку стула и посмотрела на потолок.

– Ценю твою заботу, Нил. Но, учитывая, что я делаю все, чтобы никто не догадался о моей беременности, надеюсь, ты не обидишься, если еще некоторое время я не буду ее носить.

– Никто не знает? Даже Лерой с Арнольдом?

– Меньше всего я хочу, чтобы об этом узнали именно они. Я с ними давно знакома и отлично понимаю, какие у них старомодные представления о работающей беременной женщине. Мне повезет, если они сократят мои рабочие часы всего вдвое.

– А разве на этот счет нет никаких законов?

– Вернись на землю. Ты что, думаешь, я буду в суд подавать? Очень мне это поможет, особенно сейчас, когда у меня каждый доллар на счету.

– Значит, я выбрал не самый удачный подарок.

– Может, и не самый, – согласилась она, – во всяком случае, на данный момент. Но не смогу же я до родов скрывать живот под слишком широкими рубашками.

– Давай поедим, – сказал он. Поскорее бы уж закончился этот завтрак.

– Я все испортила, да, Нил? – спросила она грустно. – Прости меня, пожалуйста.

– Все нормально.

– Мне так редко делают приятное. Я от этого совсем отвыкла. Не правда ли, странное объяснение? Но, наверное, все-таки дело именно в этом.

– Тем более стоит чаще практиковаться, пока ты не привыкнешь. – Он не хотел вмешиваться в ее жизнь, но все происходило само собой.

– Будь осторожен. Я могу войти во вкус. И тогда превращусь в злобного и требовательного монстра.

– Думаю, как-нибудь справлюсь. – Он отрезал кусок кекса и положил ей на тарелку.

– Это что значит? Мне уже необязательно начинать завтрак с фруктового салата?

– Нет. Я просто хочу заткнуть наконец тебе рот и поесть спокойно.

Холли собралась было ему достойно ответить, но передумала. Она положила руку на бок и замерла.

– Что-нибудь не так? – спросил Коул.

– Не знаю.

– Тебе больно?

– Нет. Просто какое-то странное ощущение, словно внутри меня захлопала крыльями бабочка. – Она прислушалась к тому, что происходило внутри. – Ой, господи, может, это ребенок?

– А ты никогда раньше такого не чувствовала?

Она покачала головой, передвинула ладонь поближе к пупку и вдруг удивленно улыбнулась и взглянула на Коула.

– Вот, опять.

– То же самое? – Он почувствовал себя как бы вне происходящего, как когда-то давно, лет в двенадцать, когда он приехал с гастролей по Техасу и узнал, что Рэнди подружился с каким-то мальчишкой.

– Иди сюда, – сказала она и снова передвинула руку. – Сам потрогай.