Самодовольство, сытость, потребительство —Враги! И мне не быть у них в плену.Все трубачи земли, в трубу трубитеИ объявляйте сытости войну!1978
* * *
Бессонно звучит в Переделкине Сетунь,Одна электричка сменяет другую.Пронизан прохладой, росой в рассветом,Всю ночь я сегодня не сплю в рифмую!На станции тихо зевает кассирша,От холода плечиками пожимая,Берет мою мелочь и, не спросивши,Дает мне билет на Москву машинально.Я еду. В вагоне тесно, как в соборе,Хотя обстановка отнюдь не святая.Поэзия! Как мы сегодня с тобоюПахали, трудились, очей не смыкая.Нас всех, кто приехал, перрон не вмещает,Но люди расходятся мало-помалу,И вот уже радиорупор вещает:На третьей платформе посадка на Нару.Захлестнут людьми и людскою волною,Шум жизни я слышу как шум водопада.Надежная связь между ними и мною,Что им, то и мне — и другого не надо!Распахнуты крылья газет на витринах,Роса убралась, и попрятались рифмы.И в судьбах людей, как на бурных быстринах,Чернеют подводные камни и рифы!1978
Снежная прелюдия
В. Кострову
Зажгу я лампу — снег летит в окно,Свет выключу — в окне его шуршанье,Остановись! В ответ непослушанье,В характере, как видимо, оно!Открою дверь, снег в ноги, словно пудель,Толкну ногой, он сразу заскулитИ от скуленья пуще повалит,Тут жалоба, что путь наземный труден.Пойду пешком, снег перейдет на хруст,Точь-в-точь такой бывает с кочерыжек.Но что это?! Снег-пудель руки лижетИ тает в преизбытке верных чувств.Сажусь в троллейбус, снег уж тут как тут,Пристроился на плечике соседки.Глядит, как горностай, с еловой ветки,
