— А можно мне еще капельку того божественного нектара?
Дневник Q
В Венеции я всего лишь один среди многих. Шпион — в стране шпионов. Тут много таких, которые наблюдают, записывают, а потом докладывают каждый своему хозяину по очереди — зачастую они служат многим господам одновременно. Турки, австрияки, англичане: нет ни одной властной структуры, партии или коммерческого предприятия, не заинтересованного в том, чтобы иметь свои глаза и уши в каждом уголке этого города. Все шпионят за всеми в запутанной одновременной игре на двух, трех или четырех досках. И внутри целого лабиринта стратегий и союзов самых непримиримых противников мне придется выявить общий интерес, чтобы все воспылали желанием вырезать евреев.
И как мне это сделать?
В то же время я тренирую собственный мозг с помощью интриг, служащих вместо гимнастики, участвуя в договоре между Караффой и венецианцами.
Три дня назад Совет десяти выслал из Венеции братьев барнабитов и ангелических сестер по обвинению в передаче сведений, полученных на исповеди, губернатору Милана, Ферранте Гонзага, вассалу императора. Таким образом, Караффа избавился от конкурента, лишив Карла V глаз и ушей в Венеции. Изощренность старого театинца попросту ужасает. Он не только очистил поле боя от врагов, готовясь к более масштабному сражению, но и позволил венецианцам подтвердить свою репутацию, гласящую, что они и сами могут уладить свои внутренние дела и не позволят никакого вмешательства извне, даже со стороны Рима. Старик делает вид, что раскаивается, одновременно все сильнее стягивая петлю.
Я в Венеции уже пару месяцев. Я не часто выхожу куда-то лично, но за мои деньги всегда найдутся глаза, наблюдающие за всем, что меня интересует. За борделем покойного ересиарха из Антверпена — в первую очередь. О нем не слышно ни звука, как не осталось и ни малейшего следа: он стал еще более призрачным, чем раньше. Надо быть внимательным. Собирать новую информацию о Тициане. И одновременно выполнять поставленную передо мной задачу.
Мои платные информаторы из кабинетов магистратуры по делам иностранцев сообщили о необычном наплыве в город в октябре прошлого года. Сомнительные личности, небогатые ремесленники, торговцы, мелкое духовенство, эрудиты, в том числе и прибывшие издалека. С сотню тех, чье присутствие трудно объяснить происходящими в Венеции событиями. Ни один из них не задержался больше чем на неделю. Черная дыра в местных архивах.
Их имена ничего не говорят. За одним исключением. Пьетро Манельфи, сын Ипполито Манельфи, ученого-духовника из Анконы.
То же самое имя, что мелькало среди других приспешников скрытых протестантов Флоренции.
Этот кружок часто посещал Тициан между 1549 и 1550 годами.
След.
Сообщить это имя инквизиторам пограничных областей: Милана, Феррары, Болоньи.
Доставлено послание от старшего инквизитора Романьи.
Нескольких ремесленников из Равенны допросили по поводу крещения взрослых. Они утверждают, что слышали о неком Тициане, занимавшемся этим, не больше месяца назад, где-то на низинах, окружающих город. Они также утверждают, что вышеупомянутый Тициан высказывался против власти духовенства и собственности церкви. Они говорят, что он завоевал симпатии плебса, который, со своей стороны, всегда готов дать возможность себя обмануть, лишь бы устроить волнения.
Сообщение от инквизитора Феррары.
Он утверждает, что имя Тициана Крестителя известно в определенных кругах этого города.
Вся ночь была посвящена размышлениям над стратегией, которую стоит применить против евреев. Возможно, этот способ подействует.
Написать Караффе.
Мой многоуважаемый господин.
Трех месяцев моего пребывания в этом мерзком и абсурдном городе оказалось достаточно, чтобы подсказать мне единственную стратегию, которую можно на практике применить против евреев. В связи с этим я спешу дать Вашей Милости отчет, чтобы Вы могли выразить свои мудрейшие суждения по этому поводу и дать мне возможность вновь служить нашим общим целям.
Баланс сил в Венеции настолько же сложен и запутан, как и лабиринт ее водных путей. Нет ни единой новости, ни события, более или менее секретных, которые не достигли бы, по своим каналам, глаз или ушей шпиона, иностранного соглядатая или купца, находящегося на платной службе у кого-то из власть имущих. Я и сам для получения тщательно скрываемой информации был вынужден использовать тот же метод. На все дела, регулярно ведущиеся здесь официально, при свете дня, приходится такой же, если не больший, объем махинаций, контрабандных превозок и теневых договоров, касающихся всех сторон жизни Светлейшей. Султан имеет своих шпионов на Риальто, точно так же как и английский король, и император Карл. Гонзага имеет собственных информаторов даже в кругах венецианского духовенства, как прекрасно известно Вашей Милости. Крупные торговцы действуют в тени, чтобы не упустить выгодных договоров и не увидеть, как сулящие необыкновенную выгоду возможности испаряются как дым. Никто, будь то принц или торговец, не сможет выжить в Венеции без собственной сети квалифицированных шпионов, способных оперативно сообщать обо всех новостях деятельности внешних и внутренних сил в Республике святого Марка.
Евреи играют в этой иерархии далеко не последнюю роль, напротив, их принадлежность Венеции лишь наполовину, роль банкиров и финансистов, двойное вероисповедание делают их столпами коммерческой и политической жизни города. Подобное положение, с одной стороны, создает видимость их независимости, но одновременно указывает и на их слабые стороны.
Многие из еврейских семей обратились в христианскую веру лишь для того, чтобы устранить всевозможные препятствия своим делам и защитить себя от каких-либо нападок. Подобное лицемерие может само по себе быть выдвинуто в качестве обвинения против них и стать источником антипатий самых разных слоев общества. К этому мы можем присовокупить и тот факт, что турки часто обращаются к таланту еврейских финансистов, поручая им представлять в Венеции свои интересы. У нас есть великолепнейший пример Мендесов, уже обвинявшихся в распространении
