Марти бросил взгляд на груду отвергнутых игрушек и схватил коробку из-под сигар «Уайт Аул», в которую он сложил то, что брал с собой. Коробка досталась ему от деда, а тот получил её от своего отца. Надорванная в нескольких местах и заклеенная скотчем коробка символизировала продолжение рода. Марти дорожил ею, как сокровищем.
— Всё готово, — сказал мальчик, забираясь на заднее сиденье. — Мы будем ночевать в мотелях?
— Правильно, — ответил Артур.
— Вы мне позволите покупать игрушки по дороге?
— Не вижу причин отказать.
— А какие-нибудь симпатичные камешки? Если я найду их, конечно?
— Не больше тонны, — предупредила Франсин.
— Булыжник не влезет в машину, — сказал Артур и пошёл в дом, чтобы проверить все в последний раз.
Прощай, спальня. Прощай, кабинет. Прощай, кухня. Холодильник, все ещё полный продуктов. Прощайте, сосновая обшивка стен, высокое крыльцо, двор и дикая слива. Прощайте, гладкие поющие воды реки. Он прошёл мимо коврика Годжа на заднем крыльце и почувствовал комок в горле.
— Прощайте, книги, — прошептал он, посмотрев на книжные полки в гостиной.
Артур запер дверь и направился к автомобилю.
24 февраля
Закончив дела в Вашингтоне, Тревор Хикс отправился поездом в Бостон. В дорогу он прихватил только чемодан и компьютер. На станции его встретила темноволосая растерянная женщина средних лет в чёрной шерстяной юбке и поношенной блузке в цветочек. На старом автомобиле она отвезла Тревора к себе домой в Куинси.
Там Хикс провёл три праздных дня. Пятилетний сынишка и семилетняя дочь женщины не спускали с него круглых от любопытства глаз. Семейная жизнь хозяйки расстроилась три года назад, и старый деревянный дом выглядел абсолютно заброшенным — прохудившиеся трубы, осыпающаяся штукатурка, сломанные лестницы. Дети, казалось, были удивлены, что постоялец не делил постель с их матерью. Это наводило на мысль, что женщина не страдала от недостатка мужского общества. Но Хиксу было всё равно — он никогда не судил людей слишком строго. Писатель проводил большую часть времени на ветхой кушетке в гостиной, размышляя, а иногда включаясь в работу Сети и участвуя в составлении списка тех, кого надо найти и подготовить к эвакуации с Земли.
Хиксу не раз доводилось работать рядом с незаурядными личностями — умными, образованными, любящими поспорить, а порой и повздорить, мужчинами и женщинами. Большинство тех, с кем его связала Сеть, полностью соответствовали этой характеристике. К его удивлению, силы, управляющие и поддерживающие работу Сети, не умерили энергию своих подчинённых. Подневольные определяли сначала категории людей, подходящих для контакта и спасения, потом решалась судьба отдельных сообществ, а потом и индивидуумов — и всё это время велись горячие дебаты, доходящие до скандалов.
Боссы (или Повелители, или Тайные Наставники, как иногда называли неизвестных организаторов Сети) считали, судя по всему, что люди с широким кругозором смогут лучше других решить некоторые проблемы, связанные со спасением человечества. Хикс порой сомневался в этом.
Пообедав макаронами с сыром за дубовым столом, Хикс распрашивал хозяйку о её роли как Подневольной.
— Я и сама не знаю, — ответила женщина. — Они нашли меня примерно шесть недель назад. С тех пор я приняла здесь трёх человек, которые провели в доме пару дней, а потом уехали. После было ещё несколько жильцов, а теперь вот вы. Может, я эдакая наседка?
Дочка захихикала.
Могли бы выбрать более гостеприимный дом. Но он оставил эту мысль при себе.
— А вы, — спросила она. — Что делаете вы?
— Составляю список.
— Кому отбывать, кому оставаться, да?
Он поколебался, затем кивнул.
— Вообще, мы, в основном, выбираем тех, кто мог бы работать с нами. Осталось очень много дел, и людей не хватает.
— Думаю, что мои дети и я — мы не улетим… — сказала женщина. Она уставилась на стол безжизненным взглядом, потом медленно подняла брови и встала. — Дженни, — попросила она, — давай-ка уберём со стола.
— Куда мы не улетим, мама? — поинтересовался мальчик.
— Помолчи, Джесон, — отрезала Дженни.
— Ну, мама! — настаивал ребёнок.
— Никуда! И слушайся свою сестру.
Они делали первые шаги на Земле, подумал Хикс, и повстречали её. Они не знали, с чего начать. Женщина подозревала, что не подходит, если так можно сказать, что не отвечает требованиям, предъявляемым к будущим мигрантам, но это не помешало ей осознавать пользу и необходимость своей работы.
Если только мы вольны распоряжаться собой.
На этот вопрос Хикс все ещё не знал ответа. Он, однако, предпочитал считать, что их воля никому не подконтрольна и что эта женщина просто демонстрирует прекрасные человеческие качества: самоотверженность и бескорыстие.
Два дня спустя она отвезла Хикса в аэропорт и он улетел в Сан-Франциско. Уже в самолёте он сообразил, что когда-то слышал имена её детей. Но не её имя.
Хикс летел высоко над Землёй, над туманным облачным полотном. Он то дремал, то вводил свои размышления в компьютер. Сеть бездействовала, она давала ему передохнуть, освободив от потока голосов и информации. У писателя появилось время подумать и задать себе несколько вопросов. Почему сотрудники службы безопасности аэропорта не заметили пауков? Ответ нашёлся довольно быстро. Они, наверно, выползли из его чемоданов возле сканирующих ворот, обогнули их и вернулись в багаж за пределами радиуса действия сенсора. Или пауки способны влиять на рентгеновское излучение? Сенсорные аппаратуры, созданные людьми, с самого начала этой истории показали себя с наихудшей стороны; если корабли инопланетян приземлились, не будучи обнаруженными, то нет ничего удивительного в том, что маленький паучок обманул службу безопасности аэропорта.
Закрыв глаза, наслаждаясь временной передышкой и возможностью побыть наедине с самим собой, Хикс размышлял над неразгаданными пока проблемами. Потом, повинуясь внезапному желанию, он вставил в компьютер дискету со всеми своими книгаи и выбрал «Звёздный дом». Просматривая главу за главой, он пропускал описания событий и героев (учёных, как правило) и останавливался только на собственных научных рассуждениях. Неплохая книга, подумал Хикс, даже сейчас, два года спустя, я перечитываю её с интересом.
Однако к чувству гордости примешивалась грусть. Книга повествовала о будущем. Но какое будущее ожидало человечество на самом деле? Конечно же, не то, что он изобразил — земляне и инопланетяне вместе идут дорогой открытий и приключений. В каком-то отношении мечта Хикса теперь казалась до смешного наивной.
Жизнь на Земле нелегка. Борьба за существование жестока. Смешно верить в то, что где-то во Вселенной не действует закон, по которому «выживает сильнейший», или что этот закон будет отвергнут обществом в процессе технического развития…
И всё же…
Кто-то вне этой планеты мыслил альтруистически.
Или, может быть, нет?
Альтруизм — это замаскированный эгоизм. Агрессивный эгоизм представляет собой замаскированное стремление к самоистреблению.
Он уже высказывал эту мысль в неопубликованной статье о странах третьего мира. Наиболее развитые нации соблюдают, прежде всего, свои интересы, помогая более слабым народам.
И не исключено, что именно сейчас он видит подтверждение своей теории.
