лаборатории, щурясь под лучами яркого солнца. Эдвард подошёл поближе к Стелле. Хрупкая и молчаливая, с болезненной гримасой на лице и отстранённым взглядом, она напоминала умирающего от голода ребёнка.
— Ты примешь участие в пресс-конференции?
— Я хочу домой. Хочу принять душ дома, хотя я и не грязная. Глупо, правда?
— Совсем не глупо, — успокоил её Эдвард. — Смыть вошек.
Стелла засмеялась, потом раскинула руки и подняла их к небу, изогнувшись в экстазе по-кошачьи.
— Боже! Солнышко…
Минелли одной рукой прикрыл глаза от солнца, а другую вытянул вперёд, подставляя ладонь под тёплые лучи.
— Чудесно, — проговорил он.
— Что ты собираешься делать, Эдвард? — спросила Стелла.
— Путешествовать, — не задумываясь ответил он. — Вернуться в пустыню.
— Если кто-то из вас захочет погостить в Шошоне… — Стелла помолчала. — Вам это покажется странным: вы, наверно, захотите держаться как можно дальше от этих мест… Но вы всегда можете остановиться у нас, хотя у вас, конечно, есть и другие заботы.
— Наши дела в запущенном состоянии, — сказал Реслоу, — по крайней мере, мои.
Наблюдатель провёл их в маленькую аудиторию, находящуюся в отсеке отдела общественной информации. По дороге им встретились генерал Фултон и полковник Пхань. Адвокат повёл с ними разговор о ближайшем будущем и предложил бесплатную юридическую помощь, в том числе — представление их интересов при сотрудничестве с издательствами и киностудиями.
— Думаю, я мог бы быть вам полезен. Меня рекомендует юридическая служба военно-воздушных сил, — сказал адвокат. — Но, естественно, мы вас ни к чему не принуждаем. Если я не подхожу, служба оплатит услуги любого юриста, на котором вы остановите свой выбор. В пределах разумного, конечно.
Пресс-конференция хотя и вымотала их, но продлилась, к счастью, недолго — всего полчаса. Они сидели за длинным столом напротив трёхсот репортёров. В сознании Эдварда все вопросы слились в один большой: каким образом вы нашли инопланетянина, вы специально занимались поисками космических кораблей и пришельцев, вы собираетесь подавать в суд на военно-воздушные силы или правительство («Не знаю», — ответил Эдвард), что вы думаете об австралийском корабле, об обращении президента к нации («Я думаю, — сказал Минелли, — он подлизывается к нашим врагам»)? Бернис Морган, мать Стеллы, в пёстром платье с поясом и в белой широкополой шляпе, сидела в части зала, отгороженной верёвкой. Её лицо оставалось спокойным. За ней сидел адвокат семьи Морганов, умудрённый возрастом и сединами человек, сжимающий в руках портфель.
В три часа они уже покинули конференц-зал. Стелла стояла рядом с матерью и ждала, пока адвокат обсуждал обстоятельства их освобождения. Потом он предложил представлять интересы всех четверых «задержанных», как он называл их.
Сержант протянул молодым людям их личные вещи, включая ключи от джипа.
— Я могу отвезти всех куда надо… — предложил Эдвард. — Если удастся ускользнуть от журналистов…
— Это непросто. Наши машины могут сопровождать вас, — предложил военный.
— Нет, спасибо. Мы сами.
Реслоу и Минелли отправились с Эдвардом. Стелла проводила мать к лимузину адвоката.
— Куда теперь? — спросила она Эдварда.
— Я принимаю твоё приглашение, если оно ещё в силе, — сказал Эдвард. Минелли и Реслоу кивнули.
— В силе, разумеется.
Джип и лимузин отъехали от главных восточных ворот Ванденберга, оставляя позади толпу репортёров. Несколько автомобилей с журналистами и кинооператорами рванулись вслед за ними, но Эдварду удалось провести их, свернув на Ломпок.
Путь по туннелю, идущему вверх, оказался несложным. Роджерс предупреждал, что он требует больше душевных и умственных усилий, чем физических. И всё же Артур до сих пор окончательно не разобрался в причинах, которые заставили его отправиться внутрь горы. Что ещё может сказать пустое пространство помимо того, что он узнал из фотографий и видеофильма, снятого Роджерсом?
Но, тем не менее, он чувствовал, что обязан сделать это. Он ощущал необходимость перебороть внутреннюю растерянность. Надеялся, что в пути его осенит какая-нибудь удачная идея. Кроме того, что-то могло измениться в самой горе, и не исключено, что перемена наведёт его на неожиданное открытие.
Артур обогнул второй поворот и пополз на четвереньках по последнему отрезку туннеля. Пройдя через первый зал — «переднюю», — он поднял фонарь над головой и осветил гранёные стены второго зала, напоминающего собор. Учёный силился разглядеть красный огонёк, сфотографированный Роджерсом, но не увидел его. Глубоко вздохнув — он представил, как Роджерс сделал в своё время то же самое, — он выключил фонарь и присел на корточки в двух метрах от края.
Круглые стены. Помещение, сконструированное для полётов в условиях невесомости? Неужели эта кристаллическая структура выдержит катастрофу? В чём, чёрт возьми, её функция?
Прошло пять минут, а он так и не увидел красное светящееся пятнышко.
— По крайней мере, одно изменение есть, — громко сообщил он в микрофон.
Артур вновь зажёг фонарь и внимательно исследовал огранку стен, пытаясь раскрыть их тайну или обнаружить признаки деятельности инопланетян. Зал выглядел очень красиво, и это подразумевало наличие определённого замысла, но…
Может быть, гранёные стены предназначены для того, чтобы сфокусировать поток радиации? В таком случае, не находится ли горловина потока там, где он сейчас стоит? Тогда, быть может, весь туннель — не что иное как предохранительный клапан, оставленный открытым, чтобы очистить воздух зала после приземления? Не похоже, что выделилось много энергии. Вероятно, маскируя корабль, пришельцы уничтожили все следы его работы.
Если даже Артур встанет на кончики пальцев, он всё равно не сможет поднять фонарь так высоко, чтобы свет сфокусировался в центре зала — эта точка находилась где-то на высоте двух метров над его поднятыми руками. Простую бы стремянку сюда, и… он бы выяснил, не отразится ли луч света от граней по прямой.
Что бы произошло в душе Марти, узнай он, что его папа сейчас находится в чреве инопланетного корабля? Что бы подумала Франсин?
Если только это корабль, если предположения учёных верны. Но может быть, корабль доставил машины, способные построить гору, а сама эта громадина никогда не бывала в космосе? Если так, то почему?
Холодное чёрное безмолвие окутывало все вокруг, почти отгоняя тревогу.
Напоминает камеру-обскуру. Может, грани каким-то образом поглощают звук?
Артур громко свистнул. Звук возвратился к нему — не громкий, но вполне отчётливый. А вот голос его не слышен. Он прикрыл рукой микрофон и несколько раз крикнул. Первые два крика — бессмысленные, похожие на звериные вопли — развеяли страх. В третий раз крик сорвался с его губ так стремительно, что Артур не успел понять, что с ним происходит?
— Что, чёрт возьми, вы делаете здесь? Что вам нужно от нас?
Пребывая в полной растерянности, с горящим лицом Артур приблизился к выступу, а потом направил луч фонаря вниз. Он вспомнил глаза Гостя, выплывающие из серо-зелёной плоти.
Что за кошмар! День за днём перед нами предстают новые факты, которые ничего не значат, в которых нет смысла. Нас обвели вокруг пальца, а потом вновь сбили с толку. Злой умысел.
Он попытался подавить в себе беспричинный гнев. Нет сомнения, сюда можно пронести ядерное оружие. Производство специальных ранцев с ядерными зарядами прекратилось двадцать лет назад, к тому же, они не проходили испытаний в полевых условиях. Есть ли в арсенале подходящие средства?
Ответ знает Роджерс. Полковник давно понял, как решить задачу, на которую Артур только намекнул. Потому-то военный так быстро и недвусмысленно отреагировал на слова Гордона. Но если два человека задумались над одной и той же проблемой, наверняка найдутся ещё люди, встревоженные случившимся.
