На следующее утро из спортивной сумки Харриет на свет явились вещи ее мамы — красивые, хоть и немного помятые. Кэти натянула их в раздевалке для девочек. Жакет был ей в самый раз, а вот юбка соскальзывала с бедер.
— Где намечено приключение? — замирая от любопытства, спросила Харриет.
— В офисе. В роскошном офисе.
— Ты можешь пойти в своей школьной юбке, только подтяни ее повыше, чтобы она выглядела как мини. Раздевать тебя будет он, или ты сама?
— Что? Ах, да… Я сама.
— Ну, тогда все нормально.
Общими усилиями они одели Кэти так, что ее пропустили бы даже в самое неприступное место. Из дома она прихватила принадлежащие Фрэн губную помаду и тени для глаз.
— Подожди краситься, — шепнула Харриет.
— Почему?
— Тебе же еще идти на занятия, а если ты явишься в класс накрашенная, все всё сразу поймут.
— Сегодня я на занятия не пойду. Ты меня прикроешь. Скажешь, что я простудилась.
— Нет, не стану. Мне никто не поверит.
— Ну, знаешь что, Харриет! Я же прикрывала тебя, когда ты прогуляла уроки, чтобы посмотреть на звезд рока!
— Но ты ведь не собираешься трахаться в девять часов утра?
— Не твое дело! Я же сказала: у меня намечено приключение.
— Ну, ты и штучка! — округлив глаза, восхищенно выдохнула Харриет.
На этот раз Кэти не колебалась:
— Доброе утро. Могу ли я видеть мистера Пола Мэлоуна?
— Не будете ли вы добры сообщить ваше имя?
— Мое имя ему ничего не скажет, но передайте, что его хочет видеть Кэтрин Кларк. У меня к нему дело, касающееся Фрэнсис Кларк. Когда-то давно она была его клиенткой. — Она интуитивно чувствовала, что сокращенные варианты имен, вроде всяких там Фрэн или Кэти, здесь не в ходу.
— Я переговорю с секретарем мистера Мэлоуна. Видите ли, он никого не принимает без предварительной записи.
— Передайте ей, что я готова подождать, пока мистер Мэлоун освободится. — Кэти говорила вежливо, но настойчиво, и это, видимо, произвело гораздо больший эффект, нежели ее маскарад.
Одна из ослепительных девиц за стойкой, слегка пожав плечами, подняла трубку и стала что-то говорить приглушенным голосом. Через некоторое время она обратилась к Кэти:
— Мисс Кларк, не будете ли вы так любезны поговорить с секретарем мистера Мэлоуна?
— Разумеется.
Кэти подошла к стойке, мысленно моля Бога, чтобы ее подвернутая форменная юбка не опустилась и не стала видна из-под жакета матери Харриет.
— Меня зовут Пенни, — послышался голос в трубке. — Чем я могу вам помочь?
— Вам передали имена, имеющие отношение к делу? — спросила Кэти. Здорово это у нее получилось: «Имена, имеющие отношение к делу»! Изысканный оборот, это наверняка возымеет действие!
— Ну-у, в общем-то, да, хотя, боюсь, они ничего мне не говорят.
— Вам, может, и не говорят, а вот вашему шефу скажут. Сообщите ему, пожалуйста, что я его не задержу. И я готова подождать, пока он освободится. И назовите имена.
От возбуждения у Кэти кружилась голова. Минуты три спустя заверещал телефон.
— Секретарь мистера Мэлоуна встретит вас на шестом этаже, — сказала одна из богинь за стойкой справочной.
— Благодарю вас за помощь, — церемонно проговорила Кэти, подтянув форменную юбку и направляясь к лифту, который должен был вознести ее к отцу.
— Мисс Кларк? — спросила Пенни. Она выглядела так, будто только что сошла с подиума, на котором проводился всемирный конкурс красавиц, — в костюме кремового цвета и черных туфельках на длиннющих шпильках. Ее шею обвивало ожерелье из черных бус.
— Совершенно верно, — ответила Кэти. Ах, ну почему она так скверно выглядит, так плохо одета и столь молода!
— Прошу вас, следуйте за мной. Мистер Мэлоун примет вас в комнате для переговоров. Желаете кофе?
— Да, благодарю вас.
Ее провели в комнату со столом из светлого дерева, по периметру которого были расставлены восемь стульев. Стены были увешаны картинами. Не дешевыми репродукциями под стеклом, которые висели у них в школе, а настоящими картинами. На подоконниках стояли вазы с цветами — со свежими цветами, срезанными не далее, как сегодня утром. Кэти села на стул и стала ждать.
И вот он вошел — красивый, гораздо моложе на вид, чем Фрэн, хотя на самом деле был старше на целый год.
— Привет, — сказал он, улыбаясь от уха до уха.
— Привет, — ответила Кэти. Затем воцарилось молчание.
В этот момент в комнату вошла Пенни, неся поднос с кофейником, чашками, молочником и сахарницей.
— Что-нибудь еще? — спросила она, сгорая от любопытства.
— Нет, Пенни, спасибо.
— Вы знаете, кто я? — спросила Кэти, как только Пенни вышла.
— Да, — ответил он.
— Вы не ожидали моего появления?
— Ожидал, но, честно говоря, не раньше, чем через два-три года.
У него была очень обаятельная улыбка.
— И как вы собирались поступить во время нашей первой встречи?
— Для начала, наверное, выслушать тебя.
— Ну вот, я и пришла, — немного неуверенно произнесла Кэти. — Мне захотелось посмотреть на вас.
— Вполне объяснимое желание.
— Хотелось узнать, как вы выглядите.
— Теперь — знаешь. — Его голос звучал тепло и доброжелательно. — И что же ты обо мне думаешь? — спросил он.
— Вы очень симпатичный, — с неохотой призналась Кэти.
— Ты тоже.
— Видите ли, мне просто хотелось выяснить… — начала Кэти и, смешавшись, умолкла.
— Я все понимаю, — сказал он.
— Именно поэтому я захотела прийти сюда и поговорить с вами.
— Понятно, понятно, — сказал он, разливая кофе по чашкам.
— Понимаете, до недавнего времени я искренне верила в то, что мои родители — Па и Ма… А недавно узнала, что это не так. Для меня это был настоящий шок.
— Выходит, Фрэн не рассказывала тебе, что ты — ее дочь?
— Нет, не рассказывала.
— Странно. Когда ты была маленькой — понятно, но после того как ты выросла… Странно.
— Она думала, что я и так обо всем знаю. Но я ничего не знала. Я считала ее своей старшей сестрой — самой лучшей, самой замечательной старшей сестрой. Видимо, мне не хватило сообразительности.
— На мой взгляд, ты очень симпатична и вполне сообразительна.
Со стороны могло показаться, что мужчина искренне восхищается своей юной собеседницей.
— К сожалению, это не так. Я учусь как проклятая и в конце концов добьюсь своего, но у меня не получается схватывать все на лету, как, например, у моей подруги Харриет. Я — просто зубрила.
