рукой держался за борт лодки.

Из-за облака вышла луна, и с корабля контрабандисты послали им вдогонку еще несколько пуль, но они были почти вне пределов досягаемости. Лорен напрягала зрение, стараясь лучше видеть Маркуса, но было трудно что-либо разглядеть.

Она прижалась к нему, а их суденышко качалось на волнах, то падая, то возносясь вверх. А его люди работали веслами, уносившими их подальше от корабля, туда, где они будут в безопасности.

Добравшись до дока, они там немного задержались, чтобы перевязать рану Маркуса, полученную от удара ножом. Увидев кровь на его рубашке, Лорен побледнела.

– Не волнуйтесь, – успокоил он. – Рана неглубокая и не вызывает беспокойства.

У нее было другое мнение, но перевязка, по крайней мере, остановила кровотечение. Полковник остался в порту, чтобы сообщить начальнику порта о событиях этой ночи, а Маркус пообещал вернуться утром и рассказать все, что ему было известно.

– Со мной здесь леди, моя невеста, – объяснил Маркус. – Она была похищена контрабандистами и перенесла страшные испытания. К тому же дома ее дуэнья будет очень беспокоиться о ней.

Начальник порта был потрясен. – Конечно, конечно, какое тяжкое испытание для леди. Вы должны как можно скорее отвезти ее домой.

Лорен было забавно, что она снова оказалась причисленной к благородным леди.

Полковник одолжил им свою карету, и они отправились в охотничий домик. По дороге туда они с Маркусом сидели рядом и обсуждали, что будет дальше с Твидом и китайской бандой.

–  Контрабандисты теперь долго не смогут действовать здесь после разоблачения, – сказал Маркус. – Когда они появятся где-то еще, трудно сказать.

– А вы не думаете, что Твид уедет в Китай вместе со своими сообщниками? – спросила Лорен.

– Сомневаюсь, – ответил Маркус. – Он окажется в чужой стране, и с ним рядом не будет близкого ему человека. И я не уверен, что имеется достаточно веских доказательств, чтобы признать его виновным.

– И это сойдет ему с рук? – изумилась Лорен, думая о том, как они с Картером, да и Маркус, были близки к смерти.

– Не совсем. Я все же думаю, что его будут мучить собственные кошмары, – озадачив ее, сказал Маркус.

– Что вы хотите этим сказать?

– Этой его невесте, по которой он с ума сходит, не понравятся возникшие слухи. Полагаю, она изменит курс.

– О-о, – подняла брови Лорен, – она, кажется, не из тех, кто отличается непоколебимой преданностью, не так ли?

– Когда пойдут сплетни, он поймет, что потеряет все, чего он так жаждал, – аристократку-жену и доступ в высшее общество, – при первом же намеке на скандал.

Лорен вздохнула и положила голову на его здоровое плечо. Ее не интересовали скандалы. По крайней мере, Маркус был относительно здоров, и все они были живы.

Войдя в дом, они увидели сквайра, лежавшего на раскладной кровати в кабинете. Его голова была вся в бинтах, как в тюрбане, и он был бледен, а в остальном выглядел совсем неплохо.

– Лорен! – воскликнул он, увидев ее в ее странной одежде. – Что бы там ни говорил доктор, но если бы ты не вернулась к завтрашнему дню, я сам отправился бы на поиски, и какие это дикари могли похитить леди? Слава Богу, ты жива. И вы тоже, милорд. – Он взглянул на окровавленную рубашку и покачал головой. – Рад видеть, что вы на своих ногах.

– Мне тоже досталось! – с обиженным видом вмешался Картер. – Представьте себе, эти проклятые торговцы опиумом накачали меня всякими ядовитыми зельями.

– Бедняжка Картер, – пожалела его графиня, похлопывая по плечу. – Мы так рады, что вы выжили.

– Именно так, – сказал Картер, не замечая насмешливых искорок в ее глазах.

– Я очень рада видеть вас всех, – сказала графиня. – Мы очень беспокоились, когда вы пропали.

– Спасибо, что позаботились о сквайре, – поблагодарила ее Лорен. – Я надеюсь, что с вами все будет в порядке, сэр.

– О, я слишком стар и прочен, со мной так просто не расправишься. – Ее свекор кивнул и тут же поморщился, пожалев, что пошевельнулся. – Как вы думаете, милорд, вы остановили этих негодяев?

– Боюсь, только на время. Они появятся снова в другом прибрежном городке, когда решат, что шум уже затих. Пока существуют глупцы, покупающие опиум, они будут заниматься этим, а что касается содействия им, мы должны заставить парламент вмешаться. – Маркус покачал головой. – Подозреваю, что мы положили конец деятельности англичанина, участвовавшего в контрабанде, и это уже что-то. А самое главное, конечно, наши оба пропавших благополучно вернулись домой.

– Да, – признался Картер. – Мне не хотелось бы превратиться в рыбий корм!

Лорен почувствовала, что дрожит, а Маркус сердито посмотрел на брата.

– Простите меня, я бы с удовольствием избавилась от этого… э-э… костюма, – сказала Лорен. Она направилась к лестнице и попросила горничную поскорее принести горячей воды.

Когда она вошла в спальню, ее удивили чувства, охватившие ее. Почему она чувствует себя в этой комнате как дома? Она пробыла в ней не так уж долго, но она уже кажется ей надежным убежищем. Она сдержала слезы. Здесь она была в безопасности; здесь она была так счастлива.

Она вошла, с содроганием сбросила чужую одежду и начала смывать с себя неприятные запахи, исходившие от нее.

Дверь открылась. Выглянув из-за ширмы, она увидела графа.

– Можно войти? – вежливо спросил он.

– Конечно.

Он начал раздеваться, но остановился, когда надо было снять испачканную кровью рубашку; рана была еще свежей.

– Позвольте, я помогу вам, – предложила она.

Быстро набросила халат и, осторожно подтолкнув Маркуса к стулу, Лорен приподняла его рубашку и через голову сняла ее.

– Подождите. – Подойдя к туалетному столику, она вылила грязную воду в стоявшее под ним ведро, налила из кувшина чистой воды и приготовила мыло и полотенце. – Вот так, садитесь на стул.

С усмешкой он подчинился.

– Я не ребенок.

– Нет, но я все равно поухаживаю за вами, – сказала она и подумала: «Ты ослабел от потери крови и не хочешь в этом признаться». Она осторожно вымыла его, прочищая царапины и порезы, а он, откинувшись на спинку стула, казалось, наслаждался ее нежными прикосновениями. Закончив, она убрала его грязную, в пятнах крови одежду, нашла, свежую ночную рубашку и заставила его лечь в постель.

– Если хотите, я принесу вам бренди, – предложила она. – Или чашку чаю перёд сном.

– Да, чего-нибудь. Но больше всего мне хочется вас, дорогая, рядом со мной в постели.

– Это я вам обещаю, – сказала она. – Всем сердцем и душой. – Это прозвучало как свадебный обет, который они скоро дадут друг другу, и при этой мысли у нее по телу побежали мурашки.

Он протянул здоровую руку, и она прижалась к нему.

– На всю мою жизнь, дорогая Лорен, – сказал он. Подумать только, она никогда не предполагала, что все кончится тем, что она останется здесь. Такая счастливая, такая ублаготворенная.

Маркус заметил сомнение на ее лице и еще крепче прижал к себе.

–. В чем дело?

Лорен и не пыталась что-то скрыть.

–  Вы знаете, пойдут сплетни. Кто-нибудь узнает меня. Тогда на вечере в вашем имении меня многие видели…

Он поморщился.

– Этот чертов Картер и его «блестящие» идеи… но это не имеет никакого значения, любовь моя.

Она удивилась.

– Такие вещи всегда имеют значение. Он покачал головой:

– Нет. У вас хватит храбрости смотреть им в глаза, а мы будем вместе. Сплетни, если и появятся, скоро стихнут. Вы будете моей графиней и, что более важно, любовью на всю жизнь. Вот это имеет значение.

Последние сомнения покинули ее. Она положила голову ему на грудь и сказала:

– Я люблю тебя, Маркус.

– Ты впервые говоришь мне это, Лорен. Она слегка ударила его по здоровой руке.

– Ты запретил мне говорить это, негодник. И я тоже не слышала этого от тебя!

– Я люблю тебя, я обожаю тебя, я боготворю тебя. Я всю жизнь буду доказывать, как сильно я люблю тебя. – Он поднял голову и посмотрел на нее. – Как тебе это понравится?

Она улыбнулась, глядя в его темные глаза.

– Для начала неплохо.

Лондон

Две недели спустя