Но даже в предрвотном, дурманном, хмельном угаре…Когда молча падаешь в мягкую прель асфальта —Вся лирика кажется бряцаньем на кифаре,Разбросанным в лоне рек, словно цветная смальта.И вязкая кровь от спирта горчит устало,Неспешно сползая с разбитой губы на плиты…И не было слышно хотя бы зеванья зала,Но зрители были — эстеты и сибариты.Родная, мне тоже хотелось мечтать, и петь, иЗа руки держать детей, гуляя втроем по саду,И птицам весною распахивать дверцы клети,И каждому дню давать по гитарному ладу.Ты помнишь, я тоже использовал галстук для…Тот самый, который ты же мне подарила.Какой удобной себя проявила петля…Скользящим узлом, по шелку, без всякого мыла.Конечно, не помнишь… Я не писал сам,Друзья и не знали имени адресата.Но шею долго уродовал то ли засос, то ли шрамЦвета несвежего финского сервилата.Родная, все кончилось… Я, к сожаленью, жив!И даже трезв сегодня, что, впрочем, редкость…Неторопливо бросаю стихов ножи вПрозрачную стену плача… плевать на меткость!Мне не к чему ждать земных, неземных чудес,Тяжесть разлуки влача по пустому кругу.И если б Слово и вправду имело такой же вес —Ты была бы здесь, удерживая мою руку.Ты сумела б найти именно то звено,Ту ноту, тот тон, тот оттенок краски…А если там, наверху, Всевышнему не все равноИ он хочет увидеть счастливым финал развязки…Родная, тогда не надо играть в судьбу!А просто жить друг другом до того момента,Когда мы услышим: «Божьему рабуВенчается раба Божия…»Занавес.Аплодисменты…* * *Уезжаю от тебяВ нелюбимый мною город.Чайки серые парятНад Невою, и покорноСфинксы сторожат гранит.В облаках больничной ватыГолос, что-то говоритО наличии крылатыхСамолетов, мыслей, птиц,Но не ангелов, жестоко…В неулыбчивости лицСразу виден оттиск Рока.В вежливости четких фразСнисхождение к невежде.Все богини напоказВыставляют грудь в надежде,Что появится герой,Вырвет их из-под балконаИ умчит к себе домой,В край вина и кардамона.В мир, где солнце правит власть,А зима бежит без боя.Где целуют губы всластьИ смеются над судьбою.Потому-то все подряд,Морщась от дождя и ветра,Музы жадно ловят взглядЗагулявшего поэта!* * *Каждое утро несу конвертикИ, возвращаясь, не жду ответа.Ты далеко, и тобою вертятРазные люди… зачем-то… где-то…Можешь быть слабой, это естественно,А я… что я? Становлюсь философом.Упиваясь собственным бездействием,Оттачиваю ответные вопросы.Народ пьет пиво. Его ценаВполне доступная для поэта.Кто-то спивается… Чья вина?Кого-то в психушку везет карета.Но я — камень. Меня можно бить,Не боясь расколоть. Я не чувствую боли.А если камню захочется пить,Бросьте росинку, — и он доволен…Тем более дождь. Такой, как здесь, —На несколько дней стекловидной массой…У «волчьего города» мокнет шерсть,Но все попытки сбежать — напрасны.А я вспоминаю твое лицо.Вижу глаза… остальное заститНебо, насыщенное свинцом.
