Верити и послать этого наглеца к черту. Он хотел заорать ему на ухо, что Верити теперь принадлежит только ему, Грегу, и что у него нет никакого права названивать ей и требовать к себе внимания. — Верити, прекрати принимать это лекарство, по крайней мере сделай перерыв… временно, конечно.
Верити промолчала. Они оба знали, что у нее нет этого 'временно'. Все это, по сути, означало конец. Все кончено.
— Я все понимаю, — сказала она глухо. — До свидания, Гордон, — машинально добавила она, положив трубку. Движения ее казались резкими, отрывистыми, как у робота. Она долго сверлила глазами телефон. Вдруг ощутила чье-то присутствие у себя за спиной. Она совсем забыла о Греге.
Грег понимал, что так и должно было случиться. Только один звонок от него, и…
— Все напрасно, — тихо сказал он. Где уж ему состязаться с Гордоном Драйером, теперь это вполне очевидно.
— Да, дорогой, боюсь, ты прав, — ответила Верити тихим, потускневшим голосом.
— Очень жаль. Прости. Я больше не стану тебя беспокоить. — Он шатаясь направился к двери. Он знал, что потерпел поражение. Если бы у него имелась хоть маленькая надежда, то он сражался бы за нее до последнего дыхания. Но, по-видимому, она ошиблась, когда призналась в любви к нему.
Что поделаешь? Каждый может совершить ошибку.
— Очень жаль, — снова прошептал он, тихо, очень тихо закрывая за собой дверь.
Глава 21
Они находились в небольшой лавке скобяных изделий и одновременно мастерской по ремонту автомобилей на узкой выложенной булыжником улочке. Каким образом Ле Фортном разузнал об этой мастерской и ее хозяине, сморщенном, худосочном, беспрестанно улыбающемся старичке, Фрэнк не знал, да и не хотел знать.
После непродолжительных переговоров старичок передал Ле Фортному небольшой сверток, а тот в свою очередь вручил хозяину лавки внушительный мешочек с доминиканскими песо. Когда они вышли, Фрэнк осмелился спросить у шефа, что тот задумал.
Ле Фортном хранил молчание. Только когда они приехали в порт и устроились вдали от всех в тени громадного цветущего дерева в ожидании прихода 'Александрии', Ле Фортном осторожно развернул сверток и положил какую-то маленькую вещицу на ладонь.
Фрэнк только присвистнул.
Он, конечно, сразу узнал электронный 'жучок'.
— У нас есть разрешение? — поинтересовался Фрэнк.
— Нет.
— Мы получили из Лондона одобрение?
— Нет.
— У нас есть какая-нибудь крыша?
— Нет, — в третий раз повторил Ле Фортном, осклабившись.
Фрэнк недовольно заворчал.
— И как же мы сможем воткнуть его Джо?
— Не о нем речь. Нам нужна его дочь.
— Зачем? — Фрэнк заморгал от удивления.
— Чтобы сообщить ей о тех наших подозрениях, которые вызывают у нас его действия.
— Ты и вправду считаешь, что она нам поможет.
— Не думаю, что она с ним заодно, — ответил Ле Фортном. — Но даже если это и так, что мы в результате теряем? Если она радостно побежит на встречу с папочкой вот с этой штучкой, — почти любовно он погладил 'жучок', что вызвало у Фрэнка лишь глухой стон, — и скажет ему: 'Дорогой мой папочка, сыщики следуют за нами по пятам', мы об этом тут же узнаем.
— Но в суде такие доказательства недопустимы, — напомнил ему Фрэнк.
— Конечно. Но они здорово подталкивают дело. Очень немногие преступники способны прослушать в записи свидетельства совершенных ими преступлений и не расколоться при этом. Если Рамона заодно с отцом и готова принять участие в его преступных планах, то эта маленькая штучка даст нам необходимые козыри. А если она не собирается этого делать, то в таком случае Джо Кинг, потеряв союзника, приобретет врага. В любом варианте полиция выиграет.
Рамона с палубы 'Александрии' равнодушно разглядывала стоявшую на площади в порчу огромную статую Монтесины, испанского священника, приехавшего сюда в шестнадцатом веке, чтобы отстаивать гражданские права местного населения. Ей прежде казалось, что она с большим удовольствием будет осматривать этот большой город со всеми его достопримечательностями, но сейчас она не испытывала особого энтузиазма. Акции Маркхэма ужасно беспокоили ее. Если только Дэмон их обнаружит…
Могучий теплоход протяжно оглушительно заревел, облепившие борта пассажиры энергично замахали руками, приветствуя многочисленных членов организационного комитета, стоявших толпой на пристани. Повсюду, где только ни появлялась 'Александрия', ей оказывали поистине королевский прием.
Рамона, то и дело оглядываясь, ожидала появления Дэмона. Как доброго гения. Но его долгое, непонятное отсутствие начинало действовать ей на нервы. Где же он? Что задумал? В каком сейчас настроении? Все так же проявляет особую осторожность и повышенную бдительность?
А Дэмон тем временем разговаривал со своим старым другом Гаретом Десмондом, который с округлившимися от удивления глазами внимательно слушал его.
— О'кей, я это сделаю. А ты уверен, что она подойдет ко мне? — спросил Гарет, заинтригованный дилеммой, стоявшей перед другом.
— Да, она постарается установить с тобой контакт, — устало сказал он. — С твоими акциями ты — самая желанная для нее мишень. Держи меня в курсе, ладно?
Гарет, кивнув, хлопнул его ладонью по плечу.
— Не забудь прислать мне приглашение на свадьбу. Этот брак наверняка заключен на небесах или даже в другом месте, где куда жарче… — Он весело рассмеялся.
Грег, стоя с офицерами на мостике, внимательно следил за действиями лоцмана, но все шло гладко. Ну хоть что-то выходит как надо, печально подумал он.
Дэмона нигде не было видно, и Рамона не могла поверить в собственную удачу. Значит, весь день она будет предоставлена самой себе.
Притаившись в укромном уголке, Дэмон внимательно следил за Рамоной. Очень скоро ему предстоит столкнуться лицом к лицу с Джо Кингом. И тогда, дорогая, тебе лучше поостеречься, думал он, чувствуя, как закипает в нем ярость. Потому что я не намерен проигрывать…
