— Можно выразиться и так, — призналась она и тут же оставила щекотливую тему. — Знаешь, вообще-то я звоню по другому поводу… По поводу отца.

На другом конце провода наступила тишина. Потом Барбара, осторожно подыскивая нужные слова, спросила:

— Ну, что там с ним?

— Мы встретились сегодня на Антигуа. По сути дела, всего несколько минут назад. Вот почему я тебе звоню. Что с тобой, мам? Все в порядке?

Барбара, сидя в кровати, пыталась взять себя в руки.

— Да, все в порядке. Я только… немного удивлена, вот и все. Ты уверена, что это он?

— Абсолютно. К тому же он представился.

— Что ему от тебя нужно? — поинтересовалась Барбара. Рамона, почувствовав на расстоянии тревогу в голосе матери, только сильнее сжала телефонную трубку.

— Я, право, не знаю. Он сказал, чтобы я не смела доверять Дэмону и чтобы позвонила ему. Он сказал, что нам нужно кое-что серьезно обсудить. Мне кажется, речь идет об 'Александрии'. Я становлюсь просто одержимой этим проклятым теплоходом, — мрачно призналась она.

Барбара, помолчав еще несколько секунд, тихо спросила:

— Что еще он тебе сказал?

Рамона слышала, как напрягся ее голос, и теперь считала себя виновной за причиненные ей беспокойства.

— Ничего особенного. У него не было времени. Мам, ты ведь почти никогда не говорила со мной о нем. О чем он думает? Известно ли тебе что-нибудь о его вражде с Майклом Александером? Может ли былая вражда иметь прямое отношение к его предостережению? Почему я должна не доверять Дэмону?

Барбара тяжело, глубоко вздохнула.

— Я знаю только одно: он ненавидит всех Александеров. Но почему?.. Причины могут быть самыми разными. Рамона, будь поосторожней при общении с отцом. Джо… Ну, это такой человек, который всегда настаивал на своем, всегда добивался своего. Он был таким всегда. Он всегда подавлял всех своей мощью.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — севшим голосом ответила Рамона.

На другом конце провода, там, в Оксфорде, Барбара снова вздохнула. Что Джо нужно от дочери после стольких лет? Может, он на самом деле ищет примирения? Если это так, имеет ли она право вмешиваться, чтобы положить этому конец?

— Мы начали отдаляться друг от друга вскоре после свадьбы. Кажется, у него была другая женщина, — осторожно начала Барбара. Но она не хотела говорить, кого она подозревала. У нее нет никаких доказательств, хотя все это может иметь прямое отношение к 'Александрии' и ко всему тому, что там происходит. Но ведь с тех пор прошло столько лет! — Будь поосторожней, Рамона, это все, что я хочу сказать тебе. Твой отец — человек сложный. Ему нравится только выигрывать. Он человек жесткий, упрямый… ну, когда он был помоложе, он умел быть абсолютно беспощадным к другим…

— Понятно, — задумчиво вымолвила Рамона, облизывая сухие губы. Она действительно его понимала. Ее отец всегда добивается того, что хочет. Ей нужно с ним держать ухо востро. — Да, я буду начеку, обещаю тебе. Не беспокойся, мама. Я позвоню, позвоню тебе обязательно, как только узнаю что-нибудь еще.

Барбара вздохнула. Она была так благодарна дочери. И, конечно, позвонит ей. Вот в такие трудные моменты она всегда полагалась на необычный интеллект дочери. Ей больше не хотелось говорить о Джо Кинге. Но ведь все равно она уже не сомкнет глаз, весь остаток ночи думая о нем. Барбара решила сменить тему разговора.

— Да, послушай. Пока я не забыла. Мне тут позвонили от старого босса Кейта с биржи. Там произошло нечто странное.

— Что им еще нужно? — резко воскликнула Рамона.

В голосе Барбары Кинг вдруг исчезло беспокойство.

— На самом деле довольно странно. Звонил тот клиент, у которого Кейт взял деньги взаймы.

Рамона почувствовала, как у нее по спине пробежал неприятный холодок. Сердце бешено застучало, заныло под ложечкой. Непременно должно произойти что-то ужасное. Она была уверена в этом.

— Что такое? Они собираются преследовать меня по суду, требуя возвращения денег?

— Нет, дорогая, совсем напротив, — торжественно звучал голос Барбары, которая, судя по всему, все же была сильно этим озадачена. — Он выходит из компании Кейта, но он недвусмысленно дал понять, что был рад сослужить им такую службу.

Рамона в удивлении широко раскрыла рот.

— Но ведь это бессмысленно! Кейт истратил миллионы его денег, — прошептала не веря своим ушам Рамона.

— Я тоже такого мнения. Но этого мы как раз и не можем понять. Какой в этом смысл, скажи на милость? Отдать вот так просто все эти акции! — продолжала ошеломленная Барбара. Но где-то в глубинах сознания упорно крутилась одна мысль — Джо Кинг. Почему он снова возник в их жизни именно сейчас? Может, это простое совпадение?

— Нет, — машинально повторила Рамона едва слышным голосом. — Это все лишено здравого смысла. — Но она ошибалась. Все было вполне разумно. Продуманно. Здравый смысл торжествовал. Она наконец представила себе все с поразительной ясностью. И открывшаяся ей истина оказалась такой разящей наповал, что, казалось, она сама вот-вот разлетится на кусочки.

Этот таинственный клиент не собирался преследовать ее по суду, требуя возврата денег, тех денег, которые он выдал Кейту для приобретения акций, так как этот хитрец отлично знал, что они и без всякой тяжбы уже принадлежат ему. Они хранились в надежном месте.

Он собирался завладеть ими с помощью брака.

После всего, что произошло, таким клиентом был, не мог не быть, только один человек — Дэмон.

Джефф Дойл, убедившись, что пробка на беловато-голубом флаконе с безобидной на вид жидкостью плотно закупорена, сунул его в карман пиджака. Когда вчера вечером Джо Кинг передавал ему флакон, Дойл спросил, что в нем. Но в ответ получил такой разъяренный взгляд, что поспешил закрыть рот. Лучше ничего не знать. Это вполне устраивало Джеффа. Открыв дверь каюты, осторожно озираясь по сторонам, он пошел по коридору. Было три тридцать утра.

Он вытащил план судна, чтобы лишний раз убедиться, что идет в правильном направлении, прямо к камбузу. Пассажиры сюда обычно не допускались. Войдя внутрь, он остановился, немного подождал. Его зажженный карманный фонарик, отбрасывая круги света, выхватывал из темноты протянувшиеся на несколько десятков метров полки, ряды сияющих чистотой печей, бесчисленные кухонные принадлежности. Было уже около четырех, когда ему наконец удалось найти винный подвал, в котором всегда поддерживалась