она искусная лгунья. Как только он вернется к себе в каюту, то немедленно свяжется по телефону и распорядится выслать ему по факсу результаты расследования, особенно то, что касается каждой встречи Джо Кинга с дочерью. Ему нужны веские доказательства ее лжи, он их швырнет ей в лицо, когда наступит нужный момент. В ее прекрасное, такое располагающее к себе лицо.

— Что вы заметили у меня на носу? Пыль, грязь или еще что-нибудь? — поинтересовалась Рамона ледяным тоном. Когда он, улыбнувшись, покачал головой, она сурово добавила: — Прошу вас, перестаньте. По-моему, вы смеетесь надо мной с того момента, как мы встретились.

Улыбка тут же исчезла с лица Дэмона.

— Простите, я и не думал смеяться над вами. Я смеюсь над собой, поверьте.

Рамона быстро вскинула голову. Его последние слова ей показались… нет, не отчаянными… а скорее очень искренними. Очень важными для нее. Ей казалось, что между ними возникло что-то серьезное и что они не просто занимаются бессмысленным трепом.

— Что же здесь такого занятного? — с любопытством спросила она.

— Ничего такого, над чем можно посмеяться, — тихо успокоил ее Дэмон, но, даже когда он произносил эти слова, он не мог избавиться от навязчивой мысли. Кого же, собственно говоря, пытается он убедить? — Дело в том, что с того момента, как я увидел вас, я чувствую себя снова шестнадцатилетним мальчишкой, — сказал он, готовый надавать себе тумаков. Отличная мысль, Дэмон. Почему бы тебе не всучить ей палку потолще, чтобы она как следует обмяла тебе бока? — думал он, дергая губами в ироничной улыбке.

Абсолютно сбитая с толку, Рамона только часто заморгала.

— Ах, — воскликнула она, — значит… это вас… на самом деле интересует?

— Да, Рамона, — тихо сказал он. — Это действительно так.

Он изумленно наблюдал за ней. Краска вдруг залила ей лицо, и она стыдливо отвернулась. Неужели она на самом деле еще способна стыдиться? Неужели он встретил женщину, способную покраснеть от стыда? Ничего подобного. Только не она, Рамона Кинг, королева всех женщин[1].

Не пора ли приступить к делу? Заглотнуть побольше наживки?

— Я ужасно люблю это судно, — сказал он. От его взгляда не ускользнуло, как она живо вскинула голову, словно ястреб, почуявший добычу. — Но оно должно принадлежать только мне, и никому больше. Я против дележа, пусть даже со своими коллегами, держателями акций.

Сердце Рамоны екнуло. Спокойно, не волнуйся, предостерегала она себя. Не стоит кипятиться.

— Ах вон оно что! А кто они? — спросила она самым безразличным тоном. Она, конечно, знала их имена. Она выучила наизусть весь список главных держателей акций.

— Так, разные люди. Банкир, бизнесмен, магнат. Кто знает, может, и ваш отец прикупил одну-две акции, — ответил он, внимательно наблюдая за ней. Но она ничем себя не выдала. Все безрезультатно. Дэмон нахмурился. Рамоне активно не нравилась вся эта ложь, все эти интриги и тайные махинации. Но она понимала, что у нее нет иного выхода. Дэмон Александер, по-видимому, человек сложный. Очень умный, дьявольски умный. И если она хочет добраться до сути, до причины смерти Кейта, то ей нужно быть еще умнее.

Дэмон поманил пальцем официанта. Тот молча поставил им на стол серебряное ведерко, где во льду зеленела бутылка шампанского, и так же молча ретировался. Не говоря ни слова, Дэмон налил им по бокалу и откинулся на спинку кресла, пытаясь собрать воедино свои первоначальные впечатления.

— Итак, чем же вы занимаетесь, Рамона Мюррей? — спросил он, наблюдая, как она маленькими глоточками пьет шампанское.

— Область моей деятельности — образование, — сказала Рамона.

Дэмон чуть не поперхнулся вином. Ничего себе, образование. Да, этой женщине нахальства не занимать. Он широко улыбнулся, отдавая себе отчет, что восхищается ею все больше и больше. Он хорошо знал, что для удачной карьеры в Оксфорде требуются не только мозги, но и мужество и увлеченность. И хотя большинство мужчин опасались деловых, постоянно одерживающих победы женщин, Дэмон их просто обожал.

— Я понимаю почему, — сказал он, когда она вопросительно взглянула на него. — Вы уже кое-чему меня научили.

— И это все? — возразила она, не придавая особого значения его вкрадчивому, поддразнивающему тону. — Если мы с вами продолжим знакомство, — голос ее звучал твердо, — я преподам вам такой урок, о котором вы никогда не забудете.

Дэмон почувствовал, как его кольнуло желание.

Ее слова, ее пытливые, бросающие ему вызов глаза действовали на него возбуждающе. Воздух стремительно вырвался у него из легких. Его мужское естество напряглось, как у язычника, отвечающего соответственным образом на первозданный женский сексуальный призыв. Чтобы скрыть это, он потянулся за бутылкой.

— Нальем еще, — с хрипотцой почти прошептал он. И передал ей второй бокал. Кровь у него в жилах бушевала. — За образование.

Рамона с большой неохотой чокнулась с ним.

— Что ж, за образование, так за образование, — повторила она, дивясь, отчего это у нее вдруг возникли трудности с дыханием. Как же все это объяснить? Неожиданно перед ее глазами всплыло лицо Кейта. Испугался ли он в тот, последний момент? Но ей не хотелось всерьез думать об этом ужасном факте добровольного самоубийства.

Не находя себе места, она вновь повернулась к Дэмону, и теперь его лицо находилось прямо перед ее лицом; его глаза излучали какое-то странное, соблазнительное тепло, а взгляд отражал уверенность в себе и желание овладеть ею. Нет, этот человек никогда не покончит самоубийством. Такое трудно себе представить. Он слишком, черт подери, самонадеян, слишком нахален. Он всегда сумеет выйти сухим из воды. Что бы с ним ни случилось. И вдруг она почувствовала приступ гнева, который могла объяснить только страхом. Она боялась этих глаз, которые, казалось, выворачивали ей душу, пробивая любую ее защиту. Страх перед его способностью зажечь пожар у нее в крови с помощью лишь одного прикосновения. Страх перед его чарующим голосом, вызывавшим мурашки вдоль спины. Но даже перед этим страхом она не должна отступать от задуманного. Пусть Дэмон Александер тешит себя мыслью, что он может безнаказанно совершать преступления. Вероятно, так у него обычно и было. Судя по всему, ему все прощается. Особенно женщины готовы простить ему все, сердито размышляла она. Но на сей раз ему все же придется заплатить сполна за свои заблуждения.

Нежно улыбнувшись и не отрывая от него взгляда, она сделала глоток шампанского.

— Учиться никогда не поздно, Дэмон, — тихо сказала Рамона.

Дэмон, переведя дыхание, наклонился чуть вперед, чтобы перехватить ее пронзительный взгляд. Они снова чокнулись.

— Это касается и тебя, Рамона, — мягко ответил он. — И тебя тоже…

Тринидад и Тобаго