– Даже если это может помочь в достижении поставленной цели?
– Не могли бы вы честно сказать мне, зачем вы сюда приехали? Я всегда считал, что репортеры – это люди, которые с радостью гложут чужие кости.
Дана покраснела, уловив откровенный сарказм в его тоне, потом краска от лица побежала вниз, в вырез блузки.
Его взгляд, не отстающий от бегущей краски, уловил колебания груди: Дана тяжело дышала. Наконец он поднял глаза и встретился с ее взглядом.
Пытаясь сохранить самообладание, она поспешно сказала:
– Я не позволю вам уйти от темы.
Янси отвернулся. Если бы только их дороги никогда раньше не пересекались, если бы он не испытывал такого горя и ужасной ответственности за ее потерю! Если бы он не чувствовал такого сексуального влечения к ней! Если бы только он не пошел за ней на автомобильную стоянку и не поцеловал ее!
Но все перечисленное произошло, и ничего из случившегося невозможно зачеркнуть. Ему некого винить, кроме себя.
– Может быть, начнем с того, почему вы стали врачом? – сказала Дана, откашлявшись, словно желая снять напряжение, возникшее между ними. – Были ли вы студентом-звездой, который в биологической лаборатории с восторгом препарировал лягушек?
– Да. Я не мог дождаться, когда попаду туда и выну маленькие ножки из дергающихся тел.
Он снова дразнил ее, нес всякую чушь. Он видел, как напряглось ее тело, как сердито поджались губы.
– Я не шучу, доктор.
– А я шучу.
– Разговор о вас, если помните. – Ее голос дрожал.
– О, я помню, но я знаю, что это зряшная затея. Я не понимаю, каким образом исследование моей жизни может помочь проекту.
– Из того, что я слышала, этот проект – вы сами.
– Если бы так, но это неверно.
– Какая скромность! – В голосе Даны послышался сарказм.
– Что я могу сказать? Это часть моего обаяния.
– Хорошо. Давайте вернемся в те времена, когда это обаяние только начинало развиваться.
Янси посмотрел на часы.
– Не получится. Время истекло.
– Вы не смеете так поступать!
– О, но именно так я и поступлю.
– Я не дам вам ускользнуть от интервью. Вы сами сказали: «Лови момент».
– Конечно, но неужели вы верите всему, что вам говорят люди?
– Вы не имеете права так поступать!
– Я могу делать все, что мне хочется. И выбирать – давать вам интервью или нет. – Янси бросил деньги на стол за ленч. – Мне не нравится то, что вы собираетесь писать обо мне. Выкиньте это из головы.
Дана была в ярости. Сначала Вида Лу, теперь он. Сейчас она не знала, кого ненавидит сильнее.
«А день начинался так многообещающе, и как он закончился…» – думала она, выходя из ресторана. Больше ей здесь делать нечего, незачем задерживаться. Разговор о ребенке сорвал струпья со старой раны, и она снова начала кровоточить.
Дана едва сдерживалась от слез, когда подошла к машине. Она увидела, что место, где стояла машина Янси, уже свободно.
Какого черта! Не надо больше думать об этом.
Она проследила, как исчезает его «БМВ».
– Если вы намерены избежать неприятностей с помощью таких фокусов, доктор, вы очень ошибаетесь, – пробормотала она, садясь в свою машину и с силой нажимая на акселератор.
Через минуту она услышала сирену. Ее сердце дрогнуло, в зеркале заднего вида она ожидала увидеть машину «скорой помощи», которой надо уступить дорогу.
Нет, она ошиблась. Это был полицейский автомобиль, он уже сидел у нее на бампере. Ее сердце снова дрогнуло, когда ее прижали к обочине.
– О Боже! – прошептала она, тормозя.
В окне машины возникло лицо офицера.
– Мадам, у вас есть причина ехать со скоростью пятьдесят миль в час при разрешающем знаке тридцать?
– Нет, сэр.
– Что-то срочное?
