А проповедь послушаем с похмелья.179Разумный человек обычно пьет,Что в нашей жизни лучше опьяненья?Всечасно упивается народЛюбовью, славой, золотом и ленью.Без опьяненья жизни сладкий плодКазался б просто кислым, без сомненья.Так пей же всласть на жизненном пиру,Чтоб голова болела поутру.180Затем, проснувшись, прикажи лакеюПодать холодной содовой воды.Сам Ксеркс, великий царь, сию затеюОдобрил бы; ни южные плоды,Ни ключ в пустыне не сравнится с неюРазгула, скуки, праздности следыСмывает разом, как поток могучий,Глоток воды прохладной и шипучей.181А берег — я ведь, помнится, писалПро берег — он, что изредка бывало,Как небеса, спокойно отдыхал:Песок и даже волны — все дремало.Лишь чайки крик молчанье нарушал,Да плеск дельфина, да, дробясь о скалы,Сердилось море, что ему невмочьНичтожную преграду превозмочь.182Красавица папашу проводилаИ, ничьего надзора не страшась,Теперь к Жуану чаще приходила,А Зоя, беспрестанно суетясь,Вставала с солнцем, воду приносила,Ей заплетала косы и подчасЗа &то получать бывала радаПоношенные шали и наряды.183Был тихий час, когда спокойно — алоеСадится солнце за грядою гор,И вся земля, притихшая, усталая,Молчит и ждет, вперяя в небо взор,И полукругом дремлющие скалы, иНемого моря ласковый просторВсе спит, и в небе розовом, широкомОдна звезда сияет светлым оком.184Безмолвно и задумчиво блуждалиПо берегу песчаному они.Ракушки, камни пестрые блисталиПод их ногами в ласковой тени,Прибрежные пещеры открывалиИм свой приют, готовый искони,И, за руки держась, они в молчаньеДивились неба алому сиянью.185Они смотрели в розовую высь,В пурпурном океане отраженную,Смотрели вдаль, где облака вились,Всплывающей луной посеребренные.И ветер стих, и волны улеглись.В глаза друг другу, как завороженные,Они взглянули: их сердца зажглись,И в поцелуе губы их слились.186О, долгий, долгий поцелуй весны!Любви, мечты и прелести сиянье
