Так, тот, кто наблюдал за небесамиПо книге, часто книгу оставлял,Чтоб видеть звезды. Взор ее блестящийБыл азбукой Жуана настоящей.164Приятно изучать чужой языкИз женских уст, когда нам горя мало,Когда и ментор юн и ученик(Со мной такое в юности бывало!).Улыбкой дарит нежный женский ликУспехи и ошибки поначалу,А там — сближенья уст, пожатья рук,И вот язык любви усвоен вдруг!165Вот потому — то я случайно знаюИспанские, турецкие слова,По-итальянски меньше понимаю,А по-английски лишь едва-едваУмею изъясняться: изучаюЯ сей язык по Блеру, раза дваВ неделю проповедников читая,Но их речей не помню никогда я.166О наших леди мне ли говорить?Ведь я изгнанник общества и света:И я, как все, был счастлив, может быть;И я, как все, изведал боль за это.Всему удел извечный — проходить,И злость моя, живая злость поэтаНа ложь друзей, врагов, мужей и жен,Прошла сама, растаяла как сон!167Но возвратимся к нашему Жуану.Он повторял слова чужие, ноКак солнце все обогревает страны,Так чувство зажигает всех одно(Включая и монашек). Я не стануСкрывать: он был влюблен — не мудрено!В свою благотворительницу нежную,И страсть его была не безнадежною.168Когда герой мой сладко почивал,К нему в пещеру утром, очень рано,Взглянуть, как сей птенец беспечно спал,Она являлась словно бы нежданно;Так бережно, что он и не слыхал,Разглаживала кудри Дон-Жуана,Касалась губ его, и лба, и щек,Как майской розы южный ветерок.169Так с каждым утром выглядел свежейМой Дон-Жуан, заметно поправляясь:Здоровье украшает всех людей,Любви отличной почвою являясь;Безделье же для пламени страстейЛюбовных лучше пороха, ручаюсь!Притом Церера с Вакхом, так сказать,Венере помогают побеждать…170Пока Венера сердце заполняетПоскольку сердце нужно для любви,Церера вермишелью подкрепляетЛюбовный жар и в плоти и в крови,А Вакх тотчас же кубки наливает.Покушать любят все, но назови,Кто — Пан, Нептун иль сам Зевес нас балуетИ яйцами и устрицами жалует.171
