Еще неделю назад они жили у себя на родине – в Молдове и Украине. Ни для кого не секрет, что за семьдесят лет существования СССР эти национальности стали родственными с теми, кто проживает в средней полосе России. Среди них преобладают мужчины призывного возраста – от восемнадцати до двадцати восьми лет. Есть старик, женщина, ребенок… Попали они в наше распоряжение разными путями, но нас не должно это заботить. Многие до сих пор считают, что здесь они будут работать на строительстве горнообогатительного комбината. Кто-то летел по туристической путевке. Сейчас их обследуют и разместят как будто на карантин. Всем присвоены номера. Группа Уайта забирает себе трех, это: А11, 12, 14. Группа доктора Васильева: А13. Остальные поступают в распоряжение Калеба Смита.

Белинда сокрушенно вздохнула. Это для нее. Им дали больше всего материала.

– Что-то не так? – заметив ее реакцию, насторожился Сигал.

С момента прибытия Белинды и Смита он реагировал на любое изменение в настроении инспекторов. Еще бы, от их выводов зависит, как он справился с задачей.

– Не обращайте внимания, – покачала головой Белинда.

– Может, вас не устраивают какие-то результаты? – продолжал допытываться он.

– Нет. – Белинда поправила лежащий перед ней блокнот. – Мы уже проверили на испытуемых действие рекомбинантных вакцин и препараты на живых вирусах. Они не способны даже замедлить течение болезни. Так что результаты впечатляют. Пока наше мнение однозначно. – Она бросила украдкой взгляд на Калеба. – Эту болезнь на сегодняшний день остановить невозможно.

– Не забывайте, остались считаные дни, – продолжал шеф. – Наша задача – выяснить, как будет действовать вирус на эту категорию людей. Не мне вам говорить, что иногда течение болезни зависит от генетических особенностей материала, их образа жизни, питания… Сейчас мы уже не сможем проследить весь цикл. Птицы начали сбиваться в стаи. На последние числа марта мы заказали вертолет, с которого будет обработана прибрежная зона озер.

– Местное население пострадает, – заметил кто-то.

– Это понятно, – согласился Сигал. – Ничего особенного в этом нет…

Белинда отправлялась к себе в лабораторию с тяжелым сердцем. Там она узнала, что Бобо умер. Судя по приборам, зарегистрировавшим время смерти, сердце остановилось в пять двенадцать.

«Ради чего он жил?» – глядя на свернувшегося калачиком мальчишку, думала Барбара.

– Мэм, вы когда будете описывать его смерть? – спросил ассистент. – Запись готова.

– Он сильно мучился?

Она пыталась оттянуть тот момент, когда, усевшись перед монитором, начнет разбирать по минутам все, что делал в последние полчаса ее подопечный – от рвоты и судорог до показаний приборов. Пульс, давление, частота дыхания… Потом к этому приложат результаты наблюдений в инкубационный период, описание течения болезни и вскрытия. Все.

Молодой женщине стало нехорошо. Она вдруг представила себя на месте этого несчастного. По спине пробежал холодок. Наверняка перед смертью он уже обо всем догадался.

– Я сначала познакомлюсь с новым материалом, – стараясь не выдать своего состояния, сказала Белинда и отправилась к следующему боксу. Здесь уже висела табличка с номером исследуемого и его данными. Имя Ольга. Возраст – тридцать два года. Вес – пятьдесят четыре…

Она терпеливо дождалась, когда помощник откроет массивную дверь, и, едва шагнув через порог, отпрянула назад. Красивая брюнетка, словно львица, бросилась на вторую дверь. Казалось, оргстекло не выдержит мощного удара. Однако все здесь было настолько герметично, что Белинда не услышала даже звука.

Женщина стала что-то кричать и бить кулаками. Белинда опустила кресло и села. Подключила шнур переговорного устройства и сморщилась.

– Куда вы меня привезли? Козлы! – резануло по барабанным перепонкам.

Белинде на протяжении многих лет приходилось работать с русскими учеными и выходцами из стран СНГ, поэтому эту фразу она поняла буквально.

– Успокойтесь, – потребовала Белинда, скользнув взглядом по разговорнику. – Вы в безопасности. Скоро все уладится.

Женщина зашлась в истерике. Дальше Белинда ее попросту не понимала.

– Да пошла ты, – в сердцах бросила она и, вырвав из разъема шнур, встала.

Женщина продолжала бить кулаками в стекло. Стараясь не смотреть на нее, Белинда надавила на кнопку звонка. Маховик на этот раз, казалось, вращался намного дольше, чем раньше. Белинда с опаской оглянулась. А вдруг эта бедняга все же справится со стеклом и начнет рвать ее комбинезон?

Наконец массивная дверь открылась. Белинда пулей выскочила в коридор.

– Что случилось? – Лаборант на всякий случай заглянул в шлюз. – Понятно. – Он закрыл дверь. – Следующую?

Она кивнула.

Во втором боксе сидел бритый наголо молодой мужчина. При появлении Белинды он натянуто улыбнулся. Она улыбнулась ему в ответ.

Белинда села и начала задавать стандартные вопросы. Переводчика обещали только к завтрашнему дню, но она обязана сразу принять «материал».

Заметив, что Белинда пользуется разговорником, мужчина неожиданно для нее спросил:

– Вы говорите на английском?

– Конечно, – обрадовалась молодая женщина.

– Вы спросили, какие я перенес до этого болезни? – переспросил он.

– Да, – подтвердила Белинда.

– Кроме простудных, ничем серьезным не болел.

– Хорошо. – Она сделала пометку на планшете. – Операции?

– Не было. – Он покачал головой.

– Хорошо, – записывая, проговорила Белинда.

– Можно задать вам вопрос? – поинтересовался мужчина.

– Пожалуйста.

– Зачем нам этот карантин? – Он обвел стены взглядом и пожал плечами. – Все очень странно.

– При переезде сюда среди людей вашей группы выявлен переносчик вируса, который передается воздушно-капельным путем, – ответила она. – Это обязательная процедура в таких случаях.

– Здесь лепрозорий? – задал мужчина следующий вопрос.

– Нет. – Белинда старалась говорить спокойнее. – Лепры в Конго точно нет.

– Сколько я должен здесь находиться?

– Пока не знаю. – Белинда встала. – Откуда вы знаете язык?

– Хорошо учился в школе, потом совершенствовался во время работы. Я моряк. Просто из-за кризиса наша компания обанкротилась.

Третий подопечный вел себя тоже спокойно. По крайней мере, внешне выглядел таким. Хотя Белинда видела, он предчувствует беду и внутренне напряжен. Это был лет тридцати русоволосый мужчина с уставшим лицом. Он не понимал ни слова по-английски, и пришлось мучиться с разговорником. Так незаметно пролетело время.

Возвращаясь обратно, Белинда замедлила шаг, размышляя, стоит или нет снова навестить женщину. Ведь она не закончила с ней беседу. Однако отказалась от этой мысли. На совещании доложит, что женщина пока не в себе и не идет на контакт.

Теперь дело за вирусологами. Они разными путями подвергнут заражению этих людей. Большинство из них примет вирус с пищей, двое – с водой из-под крана. Один уже поселен в не обработанный после умершего испытуемого бокс.

Белинде, как и всем остальным, помогали раздеваться двое санитаров. На них были легкие костюмы и маски. Сначала они губками обрабатывали поверхность ее комбинезона специальным раствором, потом смывали его водой. Только после этого, насухо протерев и проводив в другое помещение, помогали раздеться. Затем она шла в душ. Одежду, в которой Белинда приходила, утилизировали. На полке раздевалки уже лежали упакованные в пластиковый пакет нижнее белье, шорты и блузка с панамой.

Ричард валялся на кровати с пультом в руках. На экране телевизора молотили друг друга двое по пояс