трое находятся у выезда со двора. Герман нервничал. Нет, сильного страха он не испытывал. Это чувство притуплялось азартом от предстоящего дела. Но все равно руки предательски тряслись и распирало от непонятной, переполнившей до краев энергии.

– Да что это со мной!

Он встал, прошел взад-вперед по комнате, остановился у стола, глубоко вздохнул. Однако когда заработал виброзвонок, вздрогнул и растерялся. Какое-то время он стоял, тупо глядя на светившийся синим светом дисплей, потом бросился в коридор. Отчего-то долго не мог открыть на дверях второй замок. Может, показалось? Перешагивая сразу через несколько ступенек, пролетел один этаж и только тут спохватился, что таким образом привлекает к себе внимание. Чертыхнувшись, пошел медленнее, в очередной раз прокручивая в голове порядок своих действий.

Во дворе, как назло, было много народу. Люди возвращались с работы, на недавно убранной детской площадке играли дети. У подъезда стояли две молодые мамы с колясками.

Сосредоточенно глядя себе под ноги, Герман направился по дорожке вдоль дома. Неожиданно он понял, что идет слишком быстро, и замедлил шаг. Ведь люди Кислого нападут на Лебедеву, когда она свернет во двор. До угла дома оставалось совсем немного. А что, если она зашла в магазин, ужаснулся он и присел, делая вид, будто завязывает шнурок на туфле.

– Молодой человек, – раздался над головой старческий женский голос, – вы не поможете мне?

Он поднял голову вверх и увидел невысокую, полную бабульку с огромной сумкой в руке.

– Что?

– До остановки донести, – она сокрушенно вздохнула. – Не рассчитала силенок…

Герман едва не зарычал от досады. Сколько раз он ходил по этому месту, и ни разу к нему не подходили с подобными просьбами. Но именно сегодня этой бабке приспичило куда-то тащить свой баул…

Он едва хотел сказать, что торопится, как увидел идущую навстречу Лебедеву. Следом за ней, с улицы, во двор вошли Кислый и Клепа.

– Давайте! – неожиданно согласился Герман, отчего-то решив, что это придаст ситуации правдоподобности. Да и в случае чего лишний свидетель не помешает.

Он взял сумку и двинул навстречу. Лебедева узнала его. Сгибаясь под тяжестью багажа, он улыбнулся:

– У вас здесь что, кирпичи?

– Книги, – пояснила бабка. – Дочь квартиру снимала. Сейчас переезжает. Помогаю вот…

До Лебедевой оставались считаные шаги. Кислый и Клепа уже поравнялись с ней. Кислый схватил сумочку и с силой рванул на себя. Клепа обхватил женщину сзади.

– Ой! – всплеснула руками бабка и встала.

Герман выпустил из рук сумку и бросился на Кислого:

– Стой!

По замыслу, сейчас преследованию должен попытаться помешать Клепа. На этот случай у него в кармане был нож, которым, со слов Фрица, этот парень владел виртуозно. В принципе, Герман смог убедиться в этом на собственном опыте, когда на репетиции, которую провели в Битцевском парке, они определились, кто и что делает в момент нападения.

Герман в два прыжка нагнал Кислого, который на ходу пытался выпотрошить содержимое сумочки, и схватил его за плечо:

– Стой!

Кислый присел. Герман по инерции пробежал вперед, но тут же развернулся к грабителю. Тот, в свою очередь, хорошо играл роль. Он достал кошелек, отбросив сумочку в сторону.

Герман схватил его за грудки. По замыслу, сейчас уже должен подскочить Клепа и полоснуть по предплечью ножом. Однако случилось непредвиденное. Лебедева схватила хулигана за волосы и теперь что есть силы молотила свободной рукой. Боковым зрением Герман уже заметил, как ему на помощь бежит здоровенный мужчина в спортивном костюме. С другой стороны голосила какая-то женщина. Выла бабка, которой он помогал нести сумку. Кто-то закричал с балкона. Не зная, как быть, Герман замешкался. Кислый ждал. Со стороны уже могло показаться подозрительным их бездействие. Герман стал просто трясти Кислого за одежду. Однако Клепа никак не мог прорваться к ним. Неожиданно Кислый ударил Германа носком кроссовка между ног. Воздух вмиг раздувшейся колючей пробкой застрял в легких.

– Ах! – вырвалось у него. Из глаз брызнули искры. Герман согнулся так, что едва не разбил лоб о носки собственных туфель. Руки разжались, и он медленно присел на корточки.

Не теряя времени даром, Кислый подскочил к Лебедевой и двинул ее плечом в спину. Женщина вскрикнула и полетела лицом вперед, наконец, выпустив Клепу.

– Ах ты, сука! – взревел не своим голосом тот и кинулся к Герману.

В свою очередь Герман был вне себя от ярости. Как это так – его, никогда не курившего и семь лет занимавшегося боксом, затоптали конченые алкаши! Он забыл про все на свете. Задыхаясь от злости, Герман словно кошка бросился навстречу Клепе. Первым же ударом в грудь он сбил бандиту дыхание. Налетев на его кулак, Клепа открыл рот, хватая воздух, и тут же получил правой в основание челюсти.

– Ты что?! – взревел Кислый.

Герман пришел в себя. Клепа лежал на спине и хлопал глазами. В руке был нож. Надо было спасать положение. Герман бросился на него сверху и схватил за горло. Однако он не душил его и не бил затылком о землю, а лишь имитировал борьбу. Но Клепа плохо соображал и не резал. От досады Герман зарычал. В этот момент раздались крики. Герман обернулся. Как оказалось, подбежавший на помощь мужчина в спортивном костюме молотил Кислого.

Руку обожгла боль. Наконец-то Клепа пришел в себя и ударил его ножом.

– Ух! – Герман зажмурился и повалился на бок, давая возможность Клепе подняться.

Однако бандит не спешил помогать другу. Для начала, едва оказавшись на ногах, он заехал Герману носком кроссовки по лицу, угодив в переносицу. Герману показалось, что в голове лопнул огромный, наполненный ослепительно-белой жидкостью шар. Он перевернулся на спину и больно ударился затылком об асфальт. Какое-то время Герман ничего не мог понять. Вокруг метались тени. Кто-то кричал. Неожиданно на фоне неба и веток деревьев появилось женское лицо. Он медленно сел. Земля качнулась и поплыла.

– Ничего себе! – услышал он собственный голос и удивился.

– Что же вы так? – Лебедева взяла его под руку и попыталась поставить на ноги. – Бог с ним, с кошельком! Я никогда не ношу с собой крупных сумм.

С другой стороны его подхватил мужчина в спортивном костюме.

– Тише! – поморщился он от боли в руке.

– Ой, да у вас кровь!

Германа поставили на ноги. Он пошатнулся. Ему действительно было плохо. Голова кружилась, затылок ломило от боли. Придерживая, словно ребенка, порезанную руку, он огляделся по сторонам:

– А где хулиганы?

– Убежали, – мужчина развел руками. – Их трое оказалось.

– Надо «Скорую» вызвать! – подала голос бабка, которой Герман нес сумку.

– Бросьте, – Герман осторожно поднял руку на уровень лица, повернул ее порезом к себе. – Царапина.

– А если вену порезал? – не унималась бабка. – Вон сколько крови…

– Пойдемте, я вас перевяжу, – засуетилась Лебедева.

– Ну что вы, сейчас дойду до дома, там у меня и бинт, и йод, – возразил он.

– Пойдемте, – она решительно взяла его за здоровую руку и увлекла в подъезд.

Лебедева провела Германа в квартиру, бросила перепачканную грязью сумочку на полку у зеркала и стала снимать с него куртку.

– Я сам! – смутился он, уловив легкий аромат духов.

– Мне не трудно, – она зашла со спины, осторожно помогла раздеться.

– Ой, – стушевался он, когда увидел, как на пол капают крупные капли крови.

– Ничего, – отмахнулась она и подтолкнула его в спину. – Давайте в ванную.

В ванной комнате Лебедева попыталась снять с него рубашку. Но он не дал. Тогда она фыркнула, взяла ножницы и бесцеремонно разрезала рукав.