– Когда через три месяца я получила извещение, что ты пропал без вести… – Вздохнув, Ирина прижалась к плечу мужа. – Мне было очень плохо. Наверное, тогда я и полюбила старшего лейтенанта погранвойск. Почему ты не вызвал меня к себе? Ты же обещал.

– Мы уже говорили об этом, – вздохнул Маршал. – К тому же через два месяца я попал в плен. Около восьми месяцев меня, если так можно сказать, вербовали. Там было несколько парней-десантников. Один майор-вертолетчик. Что с ними стало, не знаю. Мне удалось бежать. На границе меня ранили. Наши. – Маршал горько улыбнулся. – И снова восемь месяцев почти постоянных допросов. Хорошо, вмешался мой дядя. Освободили. Учитывая контузию и ранение в грудь, из армии списали. Впрочем, это просто повод. Я вспомнил о тебе. Приехал, а тебя нет, и никто не знает, где ты.

– Я не могла оставаться в Курске, – вздохнула Ирина, – поменяла квартиру и переехала в Пензу. До сих пор не пойму, как ты меня нашел тогда.

– Ты писала своей подруге. Я ее имени сейчас не помню. Вот она и дала мне твой адрес.

– Вообще-то все это я уже слышала, и не раз. – Ирина прижалась к его плечу лицом. – Но ты никогда не говорил мне, чем занимался все это время. Скажу честно, иногда мне кажется, что ты преступник. Что ты не в мафии, я уверена. Ты не из тех, кто будет прислуживать кому-то.

– Ну почему же, – погладил он ее по плечу, – ведь служил я Родине. А сейчас, – поцеловал он ее в щеку, – работаю на наше счастье. И, кажется, есть шанс, что все получится. Правда, пока это только предположение, но будем надеяться, что чутье меня не обманет.

– А кто Алексей? – неожиданно спросила Ирина. – Откуда ты его знаешь? По-моему, он типичный уголовник. Возможно, я ошибаюсь… – Она виновато улыбнулась. – Ведь раньше я видела уголовников только в кино.

– Ты права, – засмеялся Маршал. – Леха действительно уголовник. Скажу даже больше – он бандит. – Увидев в ее глазах испуганное удивление, поцеловал. – Но он отличный человек. Конечно, звучит странно, однако это так.. И он поможет нам. Мы будем вместе и счастливы.

– Но это значит, – нерешительно начала Ирина, – что вы…

– Все эти годы я пытался заработать деньги, – сказал Маршал. – Перепробовал все. Начиная со спекуляции шинами до попытки разбогатеть за счет «МММ». Играл во все игры. «Спортлото», «Лотто- миллион»… – Он махнул рукой. – Был даже челноком. Одно время охранял коммерсантов. Но потом мне популярно объяснили, что охранять можно только бабушек, торгующих семечками. Тех, кто на коммерции зарабатывает большие деньги, есть кому охранять. Год назад встретил Леху. Познакомились случайно. В привокзальном ресторане в Мичуринске завязалась драка. Я был с одной женщиной. Она ездила туда за какими-то семенами и платила мне как охраннику. К ней привязались несколько рэкетиров. В общем, не знаю, что бы со мной было – парней было восемь, и все понимали толк в драках, – если бы не Леха. Он вступил в драку из-за того, что один из моих противников как-то обозвал его. От милиции мы бежали вместе. Свою хозяйку я потерял. А до этого пытался заниматься заказными убийствами. Нашел себе парнишку, который быстро и метко стреляет. Но после первого же заказа понял, что это не мое. Он замолчал и достал сигарету.

– И ты так спокойно говоришь об этом мне? – поразилась Ирина.

– Ты моя жена. – Маршал повернулся к ней. – Женщина, которую я люблю. Поверь, это не слова. Сейчас у меня есть ребята, готовые пойти на что угодно. И есть одно предложение. По-моему, пахнет очень большими деньгами. Я знаю, – поморщился он, – тебе неприятно это слышать. Но выбирать уже не приходится. Поэтому пусть будет так, как должно быть. Я смогу взять деньги и обрезать все концы.

– И ты думаешь, что я приму тебя?! – вдруг возмутилась Ирина. – Если в предложении старшего лейтенанта о немедленном замужестве было что-то от «Алых парусов», а я с детства мечтала о своем корабле под алыми парусами и своем капитане, то сейчас, – покачала она головой, – ты просто преступник. Я не хочу такого счастья.

– Знаешь что, – заводя машину, тихо сказал Маршал, – когда все кончится, я приеду. И тогда ты решишь, будем мы вместе или нет. У тебя будет время подумать.

– Я скажу сейчас, – твердо проговорила Ирина. – Я никогда не свяжу свою жизнь с преступником. Я не та романтичная девчонка, что пошла в загс с предложившим ей руку, сердце и букет роз молодым офицером, который едет на войну. Убирайся из моей жизни. И сделай это сейчас. Я не хочу ненавидеть тебя. А если ты не исчезнешь, возненавижу. Дай мне жить памятью о моем старлее.

– Он ударил меня, – со слезами проговорила Елена.

– Подонок! – хрипло выдавил из себя Бобров. – В порошок сотру! Гадина!

Присев на край стула, Елена всхлипнула.

– Что произошло? – спросил отец. – Ведь Славка все-таки не пьяный дебошир. Конечно, это ни в коей мере не умаляет его вины, но из-за чего у вас началось?

– Он стал говорить о том, что зря женился на мне. Он знает правду.

– Черт побери, – проворчал Яков Павлович. – Почему ты так решила?

– Он сам мне сказал. – Елена вздохнула; – Назвал Кипина. Врач сказал ему.

Бобров зло блеснул глазами. Он держал Вячеслава при себе как умного, безотказного исполнителя. Славик мог договориться о поставке любого товара по выгодной Боброву цене. Поэтому он спокойно относился к робким попыткам ухаживания Вячеслава за Еленой. Она встречалась с одним из тех, кого сейчас называют уголовными авторитетами. Потом его убили. А через четыре дня к Боброву со слезами ворвалась дочь и сказала, что беременна. Елена настаивала на аборте. Но Яков Павлович впервые в жизни был строг с дочерью. Запретил ей даже думать об аборте. Он очень хотел внука или внучку. Хотел услышать, как ребенок называет его дедушкой. Наскоро прикинув варианты, он уговорил Елену выйти замуж за Вячеслава. Того упрашивать долго не пришлось. Свадьба была скорой и пышной. И тут случилось то, что Бобров пережил с трудом. По его настойчивой просьбе дочь показалась врачу, а тот заявил, что ни о какой беременности речь не идет. Задержку месячных Елена приняла за беременность. У Боброва прихватило сердце. Но он смог выбраться. И в отместку запретил дочери даже заикаться о разводе с Вячеславом. Судя по словам Елены, Славик узнал правду от умершего недавно врача.

– Где он? – строго спросил Бобров.

– Тварь подколодная, – потушив сигарету, проворчал Вячеслав.